Тайна крушения военного поезда на башкирской земле

Эту историю я узнала от подполковника в отставке Зинура Усеева. А он узнал о ней в 2008 году, вернувшись на родину в Чишмы после многолетней службы в органах внутренних дел. Трагедия, о которой говорилось вполголоса, поразила бывшего следователя, и он начал собственное расследование.

История, засекреченная на 75 лет

2 декабря 1942 года военно-санитарный поезд (ВСП) №80, загрузив 471 раненого, двинулся со станции Балашов Саратовской области на восток. Раненых в боях за Сталинград, где в эти дни решалась судьба Родины, везли в госпитали Уфы. Миновали Пензу, Жигули, Шафраново, уже рядом была Уфа. В последних трех вагонах борьбу за жизнь раненых вели сандружинницы-комсомолки Особливцева, Яцкевич, Шелестова, Завьялова, проводница Радионова. За поездом №80 следовал другой санитарный поезд — №191. Он шел в госпитали Уфы и Челябинска.

Из документов З.Усеева: «5.12.1942 года на перегоне Шингак-Куль — Чишмы оказались два литерных поезда. ВСП №80 стоял в ожидании разрешающего сигнала на выезд. Следовавший за ним ВСП №191 вел машинист поезда, находившийся за управлением паровоза без отдыха уже 34 часа! Машинист заснул от усталости. Состав вел его помощник, который не заметил габаритные огни стоящего впереди поезда. В результате ВСП № 191 на полном ходу ударил в хвост ВСП № 80. Четыре последних вагона ВСП №80 (один из них — ледник и хозяйственный — авт.) перевернулись и загорелись.

Пожар бушевал несколько часов. В огне оказались 81 раненый и личный состав служащих. Погибли 38 раненых, три сандружинницы и проводница. Всего погибли и повторно ранены и обожжены 53 человека».

Усеев нашел подростков военного времени, ныне дедов, и они плакали, вспоминая ужасное зарево, крики объятых пламенем людей... Их прогоняли тогда с места пожара взрослые и милиция. Но они все запомнили. И крик из полыхающего вагона: «Я Байбурин из Сафарово!» И как местные жители вместе с военными спасали людей, расцепляли вагоны, ликвидировали последствия крушения. И как к рассвету движение эшелонов было восстановлено.

После войны находились чиновники, отвергавшие сам факт крушения. Усеев поставил перед собой задачу — найти имена погибших в катастрофе бойцов и командиров Красной армии. Но списки исчезли!

Мария Салманова

2 февраля 2018 года Зинур Анварович обратился ко мне как к поисковику. Его слова, что все имена погибших непонятно куда исчезли, потрясли меня! «Конечно, свидетелей крушения мы уже не найдем, сказал он мне, — 76 лет прошло». Но мне повезло: в селе Журавка Воронежской области удалось разыскать 98-летнюю Марию Ивановну Салманову!

И нашла я Марию благодаря неравнодушным работникам детсада «Родничок» города Богучар: заведующей Надежде Григорьевне Аусевой и сотруднице Марине Шекель, они каждый год приглашают фронтовичку к детишкам — рассказать, как было в войну. Они же поместили её рассказ в интернете. Хотелось обнять через расстояния милую Марию Ивановну, сохранившую ясность ума и блеск глаз! Она, скорей всего, уже единственный участник тех событий.

«Наш ВСП №191 собирал по госпиталям Воронежа, Орла, Москвы, Брянска раненых и шел в глубокий тыл Уфа – Иркутск. Поезд был скорым. Окна зашторены, запрещалось смотреть в них. Вагоны охранялись. Попадая под бомбежки, мы думали, как спасти раненых. Тяжело было смотреть на них, молодых и красивых ребят, которые не хотели жить калеками. Мы делали все, чтобы спасти их жизни. Приходилось на станциях и уголь с товарняков воровать, чтобы раненые не замерзали.

5 декабря наш поезд подходил к Уфе вслед за другим поездом. Был вечер, санитары кормили раненых. Я была у начальника поезда Бункуса, заканчивалась планерка. Вдруг резкий толчок, все попадали. Начальник поезда возмутился машинистом. Я выглянула в окно и увидела страшную картину: впереди идущий поезд подорвали диверсанты, он сошел с рельсов, наш поезд врезался в него. Вагоны соседнего состава рассыпались в разные стороны и загорелись. Люди вылезали из покореженных вагонов, неслись душераздирающие крики.

Мы с подругами вытащили из огня 12 раненых бойцов и перенесли в свой, 191 поезд. Везде лежали обгоревшие погибшие. Спасенные люди стонали и плакали:

— Лучше бы мы погибли на войне, в бою за Родину».

Мария Ивановна прислала фотографии боевых друзей с поезда №191: Сергея Мерелло, Савелия Каца, Николая Салманова, боевых подруг Шуры Краснянской, Серафимы Падуковой, Фрузы... И я разыскала детей и внуков некоторых из них! Мы ходатайствовали о награждении Марии Салмановой за смелые действия по спасению раненых, и в дни Победы её наградили медалью «100 лет Красной Армии».

Одно имя из 42-х найдено

Из донесения политчасти ВСП №80 (Центральный архив минобороны): «Команда ВСП №80 включилась в спасение раненых и расцепки поезда. Отличились сандружинницы Яцкевич, проводник Паршуков, начальник аптеки Вийзнер, и другие. Получили ожоги и ушибы старшая медсестра Стоколева и младшая медсестра Глущенко».

А Шелестовой, Особливцевой, Завьяловой и Радионовой уже не было среди живых. Их вместе с 38 бойцами и командирами похоронили в Чишмах и Узытамаке. Без имен.

Бюро Башкирского обкома ВКП/б 12 декабря 1942 года провело заседание «О крушении военно-санитарных поездов на 4-м отделении Куйбышевской железной дороги». На 75 лет на документы был поставлен гриф «Строго секретно».

Завьялова — единственная, чье имя найдено: Мария Григорьевна. На сайте Минобороны странная запись: «Погибла в бою 5 декабря1942. Похоронена на ст. Чишма. Башкирия». Какой бой мог быть на станции Чишмы? Это её нашли сидящей в тамбуре, прислонившейся к стене, с гребешком в обгоревших волосах. А узнали по письму из Пермской области с фотографией Марии с гребешком в волосах... В поисках других девушек мы написали сотню запросов по всей стране, обзвонили музеи, ЗАГСы, архивы, военкоматы, редакции, краеведов, сельсоветы и школы...

Тайна памятника у дороги

Пассажиры поездов, проезжая Чишмы, обращают внимание на памятник со звездочкой у железной дороги: что это? В 1968 году пионервожатая Нэля Смирнова услышала от рабочего Николая Зеленкина, работавшего на аварии в 1942 году, о месте спешного захоронения фрагментов человеческих тел. Решительная девушка, проведя со старшеклассниками раскопки, нашла жуткие доказательства. Мешок с костями принесла к военкому Чишминского района, он замахал руками, умоляя не распаковывать. И поддержал её. Так Нэля Смирнова добилась установления памятника с красной звездой и табличкой о факте трагедии.

Куда исчезли списки солдат

Собрав документы и свидетельства граждан, Усеев обращается к чиновникам за помощью в установлении имен погибших. Ему говорят высокие слова, но реальной помощи нет. Из 50 ведущих архивов страны только в трех подтвердили факт аварии. Но никаких имен. Могло ли ЧП такого масштаба не отложиться в архивах?

Не найдя более ни одного извещения родственникам, мы даже не знаем, что в 42-м было сказано в них о погибших в пожаре солдатах: «пропал без вести» или «погиб в бою», как у Марии Завьяловой?

Куда же доставили раненых с ВСП №80?

Удача! Учитель Зия Шафиков из села Шульган Татышлинского района откликнулся в газете «Кызыл Тан»:

«Во время войны я служил санитаром в уфимском госпитале 3127. В ночь на 6 декабря нас срочно повезли на грузовиках на ст. Бензин. Там объявили, что у ст. Чишмы произошла авария санитарного поезда. Кода мы разгружали раненых, было больно смотреть на обожженные тела. Мы доставили раненых в сортировочный госпиталь 3127 в парке имени Якутова».

Узнав номер госпиталя, мы нашли родню и коллег начальника ЭГ-3127 майора Николая Вичина в городе Удомля Тверской области. Но списков раненых и погибших с датой 5-6 декабря не найдено.

Руководитель поискового движения РБ Ильдар Бикбаев в 2015 году провел исследование в Санкт-Петербургском Архиве меддокументов, но и там имен погибших не обнаружено.

Самое страшное — остаться безымянным

Сохранивший понятие о чести и долге офицера подполковник в отставке Усеев считает себя обязанным довести дело до победного конца.

В этом году отметили 75-летие Сталинградской битвы. Звучало: «Не забудем её героев».

Вот её герои и погибли под Чишмами, а их могилы дети и внуки со всей России не могут найти.

Думали ли солдаты, не отступившие в пекле сражения за Сталинград, что они погибнут на мирной земле под Уфой, а их имена потеряют, оставив безымянными?

«Слушай, какую жутко несправедливую историю ты мне рассказала, — пишет мне из Брянска подруга, писатель. — 42 человека погибли у вас на мирной земле и их имена таинственно исчезли? Это позор! Катастрофа, несчастный случай, — да всё что угодно могло быть с поездами. Это роковая случайность. А вот скрыть и секретить, пока все участники не состарятся и умрут — это преступление».

А теперь пример соседей. 3 марта 1943 года между Миассом и Златоустом произошла такая же катастрофа с воинским эшелоном, 19-летние моряки ехали с Дальнего востока на фронт. 58 человек погибли. В 1985 году в Златоусте открыли мемориал в честь погибших моряков, отданы воинские почести, увековечены имена.

Мы продолжаем искать. Потому что считаем для себя невозможным смириться с неизвестной для нас силой, хладнокровно удалившей имена героев, погибших на нашей земле. А ведь это они не пропустили врага за Волгу, к нам.