Город, в котором нет

Новость про белую тигрицу Земфиру на днях взволновала знакомых, в том числе и журналистов. Редкий зверь, названный в честь нашей землячки-певицы, прибыл в уфимский зоопарк из Екатеринбурга — его обменяли на другое животное. Первыми об этом сообщили как раз уральские СМИ, они же и употребляли уверенно это словосочетание — «уфимский зоопарк», чем подивили наших земляков: «В Уфе же нет зоопарка!». Прежде чем ситуация разъяснилась, коллеги звонили и в администрацию Уфы («Мы тоже читали об этом, но пока ничего не знаем, с нами никто не связывался»), и в парк Лесоводов Башкирии, в котором находится городской вольер, но там, как оказалось, по-прежнему лишь лоси и медведи... Создалось даже впечатление, что те СМИ, которые первыми написали об этом, как-то даже избегают пояснений — что такое «уфимский зоопарк», поэтому поначалу решили, что речь идет о неких частных коллекциях. Действительно, мало ли. Вокруг уже вставали призраки подпольных олигархов, окруживших себя леопардами и белыми тиграми, а-ля злодеи из «Джеймса Бонда», да и там у главного злодея был всего-то белый кот...

Все куда прозаичнее, как выяснилось. Google в помощь: оказалось, что один из зоопарков на колесах, ранее приписанный то ли к Пятигорску, то ли к Новосибирску (когда речь идет о кочевниках, точности всегда маловато), обосновался у нас, на озере Кашкадан, причем уже давно. «Мы решили не тревожить малышей и остались здесь, в Уфе», — говорил его директор в телеинтервью еще в 2008 году (малыши — это новорожденные тигрята). «Мы решили обосноваться в Уфе, нам здесь нравится», — рассказывает он же в интервью журналу в 2011-м. «А мужики-то не знают»: получается, собственный зоопарк в Уфе, как бы, давно уже есть? Да, по-прежнему полукочевой: в тех же интервью директор рассказывает, что все теплое время года они колесят по малым городам Башкортостана, Татарстана и Оренбургской области; да, условия, наверное, не такие, как в полноценном стационарном зоопарке (с детства помню жутковатые вагончики подобных «бродячих цирков»), но тем не менее?.. Как буднично это звучит после двадцатилетнего господства эффектной идеологемы: «Уфа — единственный миллионный город, в котором нет зоопарка».

Эта идеологема — одна из многих. Про «единственный миллионный город, в котором нет «Макдональдса», я упоминал, кажется, то ли в прозе, то ли в какой-то публицистике полурекламного толка для столичных литературных журналов, и не без гордости — тогда все, даже любители американского фастфуда, произносили это не без гордости. «Тогда» — это лет десять назад (может, чуть больше), когда этот парадокс достиг такой уникальности, что его можно было печатать на визитках города: к тому моменту, кажется, «макдаки» появились даже в крупных городах КНР. И когда в бывшем «Детском мире» возле Гостиного двора открыли, наконец, «Макдональдс» — или первый был в Сипайлово? (не вспомнить, потому что возникли они на удивление буднично), это было почти разочарование от потери идентичности, уникальности... Это при том, что я люблю «Макдональдс» (те, кто пугает нас политическими байками и приветствует закрытие «макдаков» санэпидстанцией в поволжских городах, пусть лучше посмотрят на остальной общепит с пожелтевшими майонезными салатиками). Но, открывшись, он тут же «потерялся». Я не знаю, сколько их сейчас в Уфе, учитывая, что желтая буква «М» появилась в каждом торговом центре. От тиражирования теряешь лицо...

Рискну и дерзко предположу: так же будет, если случится чудо и в Уфе откроют метро! (Так сказать, снова про большую букву «М».) Вместо панацеи, спасающей нас от транспортного коллапса, оно может оказаться такой же странной погремушкой, как в Екатеринбурге, Нижнем и Казани. В первых двух случаях это были проекты, завизированные еще Брежневым —для Свердловска и Горького, и каким-то чудом воплощенные на излете перестройки, когда всем уже было не до метро, но деньги по советской инерции еще продолжали поступать. В новых «исторических реалиях» эти города с метро так и не освоились: логика «На «газельке» доскочить проще, удобнее и дешевле» никуда не делась. Мы спускались в сумрачные пустые залы только потому, что знали — есть такая достопримечательность, надо прокатиться. В Екатеринбурге, впрочем, метро однажды помогло функционально: без него я бы опоздал на поезд; и там ближе к вокзалу, действительно, хоть людно. В Нижнем же пустые станции погружены в дремотный полумрак 50-процентного освещения, мы ездили в пустых вагонах и считали от нечего делать, сколько станций повторяет названия московских. Узнавали местный фольклор, почему жетоны с дырками: такие же, мол, в Питере, но там проезд дороже, поэтому силами местной «креативной молодежи» они начали перетекать в Питер; пришлось дырявить и настраивать тут и там автоматы на вес...

Это тоже мифология, конечно, но скромная. Метро в этих городах выглядело забытым и не особо спасающим от пробок: «освободилось место»? — граждане тут же наберут кредитов и возьмут еще машин; может, конечно, это только в «тучные нулевые» так было. И уж точно, метро никогда бы не окупилось, но это было и не важно, так как в него вложился покойный и щедрый советский бюджет. (Кроме Казани: там метро, торжественно открытое Путиным в 2005 году, стало воплощением амбиций к тысячелетнему юбилею, но и оно не прижилось. Приехав однажды в Казань, я спустился в хорошо знакомый переход возле гостиницы «Татарстан» и поразился типичному запаху железной дороги, который шел непонятно откуда; потом уже увидел новый прорубленный проем: «Вход в метро»; а так бы и не узнал, что оно теперь существует — местные друзья упорно молчали и новинкой не пользовались.

Вполне может быть, что пресловутое метро разорило бы нас и не решило бы при этом никаких транспортных проблем.

Зато какая богатая мифология «единственного миллионного города, в котором нет» (так тоже говорят, хотя это полуправда: в Красноярске и Челябинске строительство замерло, в Перми и Ростове только проектируется, и т.д.). Об этом феномене писались даже обширные культурологические статьи — про несуществующее «уфимское метро» в коллективном бессознательном города, и каждое лыко здесь было в строку — например, слова из песни Шевчука... Чего только не знал призрак метро за тридцать лет существования в наших умах. Бориса Ельцина, закладывающего первый камень в районе универмага «Уфа», и где теперь этот камень, кстати?.. Экзотические «замены метро», в которых неизбежно страдает полоса леса на Блюхера и Зорге: то предлагалось пустить эскалаторы от проспекта к путям электрички (вот это было бы зрелище, в глухом лесу!), то спешно рубилась просека под некий скоростной трамвай...

Спасительность технологий часто оказывается мифом. В Москве долго и с придыханием говорили про монорельс, построенный, в итоге, в районе Останкино, но он оказался каким-то малорентабельным и в целом малоинтересным делом (едешь в странном вагоне над ржавыми гаражами), а теперь, вроде как, собираются демонтировать его из-за шума и общих убытков. В виде мифа, городской легенды что-либо оказывается интереснее, чем в грубой реальности. Как это по-уфимски.