О счастливом человеке Башкирии

Был день, когда я не встретил ни одного счастливого человека.

Техничка, знакомая, моет пол в учреждении и, увидев меня, начинает жаловаться на зарплату в 18 тысяч, дороговизну.

Прихожу в свой офис. Там знакомый фермер запричитал про подорожавший газ и тепличную пленку. И узбеки «подорожали», то есть их оформление. А у этого тепличника сезонный оборот от 15 до 20 миллионов. Рассказав новости о своем хозяйстве, «бедный парень от сохи» сел в джип стоимостью восемь миллионов рублей и уехал на обеденные страдания в ресторан. Давеча он жаловался, что некуда инвестировать деньги. «Кругом одни жулики». Расстроившись, купил две квартиры. А глаза недовольные.

Отправился я в соседний квартал, откуда пришла жалоба на высокий тариф ЖКУ. Не могу подойти к дому — все заставлено иномарками «бедных» людей нового микрорайона. Старшие по подъезду возмущались, что подорожало видеонаблюдение на новой детской площадке, доставшейся им бесплатно от государства.

Оставив этих несчастных с айфонами в руках, начал смотреть сообщение в ватсапе от приятеля. Ему срезали зарплату: от 90 тысяч осталось всего 70. Прощайте поездки в Турцию. Далее последовал аудиомонолог о его несчастной жизни и вороватых чиновниках. 

Едва я отвлекся на пирожок, как в редакцию пришла женщина. Врачи «совершили с ней преступление». Эти ужасные люди не хотят ставить тот диагноз, который ее устроит. Утихомирить энергичный фонтан эмоций у меня не получалось. Сколько сил у этой моложавой пенсионерки! Она принимает участие во всех микробунтах, жалуется на приемах у депутатов на свою обделенность. В глазах — яростный огонь. У нее никак не получается заставить журналиста написать оскорбительный голословный материал против врачей.

— Я не вижу понимания в ваших глазах, — вскрикнула она. — Я буду на вас жаловаться.

Уже смеркалось, а я так и не встретил ни одного довольного человека.

Отвлекшись от репортажа, включил новости и увидел, как клоун Зе жалуется Урсуле на своих американских владельцев. Фермеры заваливают навозом ратуши. Трамп недоволен самоходным дедом Джо. А Байден, «говорящий с умершими президентами», ругает конгресс США, который не выделяет денег шайке украинского наркомана.

Неужели больше не будет такого, как в моем советском детстве, — опечалился я, — когда повариха в столовой взамен упавшей пироженки давала другую. А сторож на стройке, устав нас гонять, угощал в подсобке чаем и рассказывал, как брал Кёнигсберг.

Утром я был на грани потери веры в человечество, но ко мне на интервью пришел знакомый. Он работал сварщиком, а сейчас после ранения и контузии, полученной в зоне СВО, приехал подлечиться. Начал с анекдота, потом вспомнил жестокие бои, показал рисунки дочери. Лицо светится.

Начал подшучивать над собой и надо мной. А ведь он едва не потерял жизнь. Может быть, чтобы оценить ее, некоторым надо почувствовать могильный холод, лишения, боль и опасность на каждом шагу?

— Слушай, а почему все ноют и жалуются на жизнь? — спросил я его. — Словно не живут, а мучаются...

— Потому что здесь, на гражданке, многое — ненастоящее. Все эти проблемы и горести... Их на самом деле не существует. Люди нарисовали себе ожидания. Себя в этих ожиданиях. Наделили себя и других чертами и характерами, которыми не обладают. Отсюда — недовольство и завышенные требования к окружающим.

А за лентой перед лицом смерти ты словно прозрачный для всех. Там бесполезно рисовать что-то из себя.

На передовой самые бодрые, находчивые и оптимистичные — деревенские. Я, к примеру, пятый ребенок в семье. С семи лет сажаю картошку, донашивал обноски за старшими. И знаешь, никто из моих братьев и сестер не сел в тюрьму, все неплохо устроились. Я не помню каких-то тоскливых жалоб от них.

Не бери в голову чужие печали. Через год они придумают себе новые проблемы и снова расскажут тебе. Пора привыкнуть уже.

Вот такой 30-летний мудрец приходил ко мне и даже про медали свои не рассказал.