В Башкирии тот добрее, кто беднее?

— На-ка, беляш покушай! Возьми-возьми, у меня ещё пирожки с капустой есть. Пустым чаем разве желудок успокоишь? — «выдернул» меня из моих мыслей мужчина неопределённых лет в грязной, оборванной одежде и сильно пахнущий сивухой.

Это было в привокзальном кафе. И я успела увидеть, как парой минут ранее у прилавка мой невольный сосед по столику очень долго, по копеечке набирал из своих ветхих карманов деньги на еду.

— В каком виде ты там сидела, что тебя бездомный предложил покормить! — возмутилась одна из приятельниц.

— Надо же, не растерял доброты человек, хоть и опустился, — воскликнула другая.

— Могла бы сама оплатить человеку еду, — неодобрительно прокомментировала эпизод третья.

Эти три разных фокуса зрения вспомнились мне на днях, когда 19 декабря мировое сообщество отмечало Международный день помощи бедным.

Потому что то, что бедным помогать необходимо, вроде бы, никто сомнению не подвергает. Но очень противоречивы критерии того, кого относить к страждущим. И очень по-разному люди оценивают уровень достатка, с которого пора начинать помогать другим. Кому-то приятно делиться с ближним даже самым малым и последним. А кому-то и в голову это не придёт: ему и так всегда самому всего мало и он считает себя бедным, постоянно ждёт подачек от мира.

Да, многие зажиточные люди довольно часто занимаются благотворительностью. Знаю руководителя крупной строительной компании, который умудряется не только шефствовать над многочисленными образовательными учреждениями, но и не скупится на поддержку талантов. На слуху имя предпринимателя, поддерживающего юных спортсменов. Но не раз, и не два замечала, что часто скупятся и прибедняются в основном те, кому грех жаловаться на материальное благополучие.

Наверное, всё-таки настрой на помощь зависит не от прорех в карманах, а от нищеты духа.

Так, в одной семье женщине пришлось немало хлебнуть лиха из-за первого неудачного брака, серьёзной болезни и крепко пьющего отца, за которым она как старший ребёнок ухаживала до самой его смерти. При этом умудрялась выглядеть жизнерадостной, получать удовольствие не от самой лёгкой работы и воспитывать двоих детей. Она же была активным участником многих благотворительных акций в пользу малообеспеченных. Вкладывалась не деньгами, а помощью. Сестрёнка же, выйдя замуж, осела дома, благо любящий муж зарабатывал на безбедную жизнь, легко оплачивал многочисленные траты супруги. При этом женщина каждый день звонила сестре, чтобы поныть, как ей тяжело жить на этом свете. Однако НИ РАЗУ не поинтересовалась, каково приходится родственнице, не предложила помочь. А уж о благотворительной деятельности и вовсе не желала ничего слышать.

Сбор средств на лечение детей через социальные сети и различные СМИ нынче обычное дело. Несколько раз являлась непосредственным участником этих сборов. Особенно запомнилась акция в пользу маленькой девочки, которой была нужна операция. Некоторые люди первым делом интересовались, куда перечислять деньги и надёжен ли кошелёк. Иные сначала спрашивали, точно ли выздоровеет ребёнок, не зряшными ли будут траты, нередко исчезали с радаров, когда узнавали, что прогноз не оптимистичен. Третьи дотошно выясняли: точно ли семья ребёнка исчерпала свои ресурсы и почему она не продаёт единственную квартиру. Среди тех, кто без разговоров перечислял деньги, больше всего было тех, кому самому впору просить на жизнь. В итоге именно из маленьких рублёвых ручейков за несколько недель сформировалось вполне приличное «озеро» из четырёх миллионов.

Наверное, быстрее всего сердце на чужую беду откликается у тех, кто сам живёт на границе нужды. Эти люди понимают, как иной раз мало нужно тому, кто находится на грани отчаяния и нищеты. Такие люди не выясняют, достаточно ли человек страдает. Им довольно того, что к ним обратились.

«У Бога нет других рук кроме человеческих, — часто говорит моя знакомая, которая то и дело включается в разные благотворительные проекты и у которой постоянно окружающие спрашивают, зачем ей это надо. — Он мне даёт возможности, я должна помогать».