Через поколение

Вечером в детском саду заметил, что самые дисциплинированные, аккуратные, спокойные детишки те, за кем приходят бабушки или дедушки. Есть в этих разновозрастных парочках какая-то тайна, что-то такое, что наполняет обоих тихим светом абсолютного взаимопонимания.

Быстро и точно надевают вещичку за вещичкой, вынимая ее из шкафчика. Никаких капризов или истерик, каждый знает установившийся алгоритм движений. Или они его сообща придумывают на ходу для новой кофточки, шарфика и варежек.

Скупые движения старшего, берегущего остатки силы, и выплёскивающаяся через край энергия младшего входят в удивительный резонанс, обретают синхронность. Поверьте, это что-то волшебное, особенно если приметить угловатые, случайные неловкие жесты (у одного от усталости материалов, у другого от неопытности и еще неполном понимании возможностей своего организма). Все это они вместе обходят по касательной, стараясь максимально обезопасить не себя, а его — того, кто рядом.

Они смотрят друг другу в глаза, смешливые глаза, одинаковые (просто у одного морщинки вокруг, но ребенок не замечает) и улыбаются чему-то своему. Один иногда проводит ладонью по нежной щечке, второй быстренько снизу вверх целует в наклонившуюся доброту.

Собираются молча, потом прыг в сапожки, маленькая ручка прячется в большую — и вот тут начинается. Рассказ обо всем и обо всех, переживания переливаются в вопросы, ответы сквозят невыразимой лаской. Они смеются, кричат и лопочат, вызывая недоуменные взгляды пролетающих мимо к машинам мрачных пап и мам, несущих на руках своих таких же мрачных чад, от которых требуется только быстро собраться и не нервировать родителей глупостями. Внуки и деды, внучки и бабушки добираются до дома очень долго, целую вечность, им много нужно поведать друг другу до того момента, когда хлопнет входная дверь.

Вот в чем секрет этого полноценного взаимопроникновения через поколения? В том ли, что у обоих сторон куча времени, в том ли, что деды и бабушки освобождены от огромной части ответственности за эти растущие организмы и могут свободно и открыто общаться на своем языке, не стараясь ежеминутно контролировать то, что подают? Или в том, что у дедушек и бабушек не осталось больше объектов кроме этих шустрых комочков, которым можно посвятить целиком и полностью свою любовь?

Я смотрю на эти парочки и остро желаю старости, внуков и внучек. Хочу также бродить с ними, шаркая ножкой и покашливая в седые усы, рассказывая смешные истории про их родителей и о том, что их будет ждать в этом диком и дружелюбном, обязательно дружелюбном мире через несколько лет. Кряхтя, поднимать на руки, чтобы они смогли дотянуться до листочков или вместе прыгать в луже (да-да, видел и такое!). А потом дома поить чаем с оладушками.

Не хочу учить и наставлять, хочу пожить с ними их жизнью, в которой вообще нет завтрашнего дня, нет даже дня на пару часов вперед, есть только здесь и сейчас, которое безразмерно растянуто так, что можно зарубить на сердце каждую секунду.