Прощание с мейнстримом, или Шняга о пропащих журналистах

А вчера в столице нашей родины Москве стартовал международный медиафорум под названием «Новая эпоха журналистики: прощание с мейнстримом». Получится ли распрощаться? Судя по тому, что сегодня происходит в нашей и международной журналистике, вряд ли.

Не буду забираться в заоблачные выси международной журналистки. Скажу о том, что происходит в нашей, домотканой, сермяжной, суконно-посконной российской. Сдается мне, самое время спасать, ее, бедную, от нас самих, журналистов.

Основным направлением сегодняшней журналистики на наших газетных полосах и в виртуальных пространствах становится выяснение отношений, взаимные оскорбления с переходом в мордобой. Или с риском перейти.

Пример явили намедни два туза российских масс-медиа — газетных и телевизионных.

Одного западные коллеги уличили в якобы неточности. Другой, руководитель печатного издания, страницы которого отдают легкой и не очень желтизной, подлил масла в огонь — поддержал критиков из-за бугра.

Ну, а дальше началось. С телевизионного экрана, ничтоже сумняшеся, назвали критику на страницах газеты шнягой.

Автор «шняги» не остался в долгу. За ним не заржавело. Он в ответ написал прямо и нелицеприятно: « Сексоту и негодяю, примазавшемуся к российской журналистике».

И далее продолжил. Стиль еще тот. Ивану Грозному, состоявшему в переписке с Андреем Курбским, эти определения и не снились:

«Мой бывший знакомый, разуй глаза».

«Тебе, виляющему задом от одной новости к другой»…

«Мне, как председателю Союза журналистов Москвы стыдно, что люди, не умеющие читать и вникать в смысл написанного, имеют отношение к нашей профессии».

И наконец:

«Советую тебе воздержаться от встреч со мной».

Правда, успокоил:

«Это не угроза. Бить не буду, но от общения ты удовольствия не получишь».

Ну, что можно добавить к этому конфликту двух матерых журналистов? Ничего, кроме огромного чувства разочарования в обоих.

Мне, как представителю российского журналистского союза, стыдно за себя и за этих двух уважаемых мастеров и несомненных корифеев нашего журналистского цеха. Потому что оба — хорошо известные всей стране профессионалы. Уронившие себя и друг друга в глазах всего журналистского сообщества и вообще — общества.

Владимир Владимирович Путин, кстати, на международном медиафоруме сказал свое слово. Оно касалось принципиальных вещей, являющихся частью большой и высокой политики. Это слово было обращено к государствам, к власти и прессе. Цитирую:

«Не может быть ситуации — когда каким-то властям какая-то информация нравится, тогда ее следует защищать и говорить о свободе прессы, а когда не нравится — тут же обзывать эту информацию пропагандой»…

Слово прозвучало: «обзывать». А ведь оно относится не только к большой политике. Мейнстримом в современной журналистике можно назвать и торжествующие сегодня грубость, неуважение и хамство журналистов по отношению друг к другу. Да и читателю (зрителю, слушателю) тоже.

Еще недавно мы старались следовать такому понятию, как журналистская солидарность. Сегодня оно почти забыто. Достаточно вспомнить ситуацию с молодым репортером одного из республиканских изданий. Парень якобы пропал. А коллеги из других изданий проявили о нем весьма двусмысленную заботу. Назвали в публикациях имя, фамилию и место работы. Конечно, эти упоминания ФИО опять же можно выдать за проявление беспокойства о коллеге. Но, видит Бог, что такая забота больше исходит от принципа «пошатнувшегося толкни».

В результате, не себя ли мы роняем в глазах общества? Не мы ли являемся в глазах читателей, слушателей и зрителей не пропавшими, а совсем пропащими?