Произведения Мустая Карима тоже могут сжечь?

На днях в центре всеобщего внимания оказались новости из Республики Коми. Ну, может быть, не «всеобщего», но тех, кто интересуется наукой и культурой. Впрочем, к этим дисциплинам события, произошедшие на северо-западной окраине России, можно отнести лишь опосредованно. Тут уж, скорее, бескультурье и варварство. В общем, фабула такая: в одном из местных колледжей сожгли книги. По информации СМИ, это произошло по разнарядке из местного минобразования, а процедуру рекомендовано повторить в техническом университете и даже в национальной библиотеке. К сожжению приговорили книги, изданные в 90-е годы при поддержке американского Фонда Сороса. Эта организация до 2003 года спонсировала многие культурные и образовательные проекты на территории бывшего СССР. В 2015 году ее, уже давно отсутствующую на российском поле, признали «нежелательной организацией»: есть теперь в законодательстве такой термин. И вот в одном из регионов решили основательно «почистить» фонды от ее наследия, чтобы, как говорится, и духу не было.

Тут всё «замечательно», с какой стороны не посмотри. Конечно, звучат и голоса тех, кто утверждает, что ничего особенного не произошло. Мол, библиотеки и так периодически чистят фонды, причем в последнее время делают это не слишком аккуратно. Научную и культурную среду периодически сотрясают скандалы, связанные то с одной, то с другой крупной библиотекой. То спишут и уничтожат все книги, изданные более чем 30 лет назад (но в чем же тогда смысл библиотеки?), то разгромят уникальные каталоги — пользуйтесь теперь, мол, электронными (а те не полные и сделаны через пень-колоду). Бумажные книги вообще выходят из моды и вызывают всё меньше почтения даже у тех, кто должен их оберегать по роду деятельности. На этом фоне — ну, мол, подумаешь, сожгли что-то в каком-то заштатном колледже. Почему же эта новость так обсуждается?

Потому что книги сжигали не только по идеологическим причинам, а еще и по странным образом понятым. В чиновничьих документах, которые послужили основанием для сожжения, сказано, что изданные фондом книги «формируют в молодежной среде искаженное восприятие отечественной истории и популяризируют чуждые российской идеологии установки». Последний пассаж прямо противоречит статье 13 Конституции РФ (запрет на государственную идеологию), но ладно, пропустим это мимо ушей. Если бы сжигались книги, например, по истории, это еще можно было как-то логически объяснить. Но в огонь отправились учебники, цитирую, «по логике, по французскому сюрреализму, пособия по криминалистике» и т.д. (такой сюрреализм французам и не снился!). Понятно, что нет в учебниках по криминалистике никаких «чуждых идеологий». Значит, в дело пошел системный подход — педантичный, как у немцев: сжигать всё, что выпустили при поддержке фонда Сороса. Я не случайно упомянул немцев. К сожалению, эта системность как раз больше всего напоминает костры из книг, методично возводившиеся в Третьем Рейхе, а еще — эпизоды романа «451 градус по Фаренгейту», собственно, давшие название произведению (это температура горения бумаги).

Возникает вопрос: как далеко готовы зайти отдельно взятые чиновники, борясь с «соросовским» наследием? Дело в том, что американский фонд в 90-е помогал издавать огромное количество учебников, книг и журналов, большинство из которых, кстати, не имели отношение к идеологии. Я знаю это как исследователь литературы и автор литературных журналов: конечно, я начал печататься в них позже, но знаю, что без поддержки Сороса (она прекратилась с января 2001 года) они бы не выжили. Сегодня любят поговорить о том, что «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Октябрь» и другие прославленные издания — это национальное достояние. Тем не менее, в 1991-м государство их просто кинуло. Союз писателей СССР, которому они раньше принадлежали, растворился в воздухе, а деньги, собранные на подписку, обесценились. Все эти журналы закрылись бы уже к 1992 году, но продолжили выходить с пометкой о финансовой поддержке фонда Сороса. После 2001 года государство «опомнилось», и поддержку литературных изданий как социально значимых осуществляло уже минпечати. Получается, фонд поддержал такого рода «национальное достояние» (и таких кластеров в культуре, науке много), то есть подставил российскому государству плечо. Я не отрицаю и то, что Сорос издавал идеологизированные книги тоже, но было бы честно об этом помнить.

«Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Дружба народов», «Иностранная литература», «Волга» в 90-е годы. Объем колонки очень маленький, поэтому я просто не смогу вывалить здесь весь тот ворох имён и названий произведений, которые связаны с этими изданиями. Дело в том, что по традиции, большинство произведений издавались сначала в журналах, а только потом — под книжными обложками. Это практически вся русская литература того десятилетия. Астафьев и Солженицын, Пелевин и Улицкая, Бродский и Войнович, Вознесенский и Гранин, Татьяна Толстая и Фазиль Искандер... Я правда не знаю, кого именно называть, потому что назвать можно практически всех. И вся русская литература десятилетия напечатана на деньги Сороса, а значит, журналы с произведениями этих писателей тоже могут быть отправлены в печь. Если это придет в голову какому-нибудь очередному ретивому чиновнику.

Да зачем далеко ходить? Мустай Карим. В 90-е в «Дружбе народов» вышли несколько его публикаций — стихи, рассказы (плюс в 1999-м журнал ещё отдельно выпустил книгу «Помилование» — сборник повестей башкирского классика к его 80-летию). Берем, например, № 6 «Дружбы народов» за 1997 год (всё это есть в библиотеках). Рассказы. «Белое чудо»: добрый рассказ о детстве, о коне по имени Аксакал... Открываем форзац. «Издано при поддержке Фонда «Открытое общество» (Фонд Сороса)». Это что же? В печь?

Может, пора остановиться?