Айда в кино?

Сегодня в Уфе открывается второй международный фестиваль национального и этнического кино. Судя по названию, которое дано этому кинофоруму, импульс идет от нашей республики, инициаторами стали наши кинематографисты.

Меня терзают смутные сомнения, а не находится ли башкирская киностудия накануне больших перемен? Пока, конечно, нет каких-то мощных произведений, которые можно было бы раскинуть на широкой простыне киноэкрана. Есть имя Булата Юсупова, который нарушает тишину попытками вывести из дремоты кинематографический процесс в республике.

Другая попытка, более успешная, предпринимается для реанимации в Башкирии документального кино.

Время от времени в уфимском кинотеатре с хорошим названием «Родина» проходят дискуссии после просмотра документальных лент, автором которых является Радик Кудояров. Признаюсь, был удивлен разнокалиберным составом зрительного зала. В «Родине» на просмотрах можно увидеть столичного градоначальника и представителей зеленого движения, некогда всесильного партийного вельможу рядом с опальными политиками, которых сравнительно недавно гоняли по республике, как зайцев в загоне.

Люди спорили и спорят не только и не столько об увиденном, сколько о том, что их волнует сегодня. В этом, наверное, и состоит талант того же Кудоярова, который, показывая траекторию падения Берлинской стены или восхождения к политическому олимпу Шарля де Голля или историю Башкирской кавалерийской дивизии, заставляет нас задумываться о дне настоящем, о том, чего сегодня не хватает нам в нынешнем капиталистическом супе. И какую траекторию — падения или восхождения — начертили мы за эти десятилетия.

Впрочем, я отвлекся. Судя по заявке организаторов, форум грозит собрать кинематографистов из десятка стран и российских регионов.

Что это за страны? Любопытно будет посмотреть, какое кино привезли из Египта, Бангладеш, Ирана, Индии.

Таджикистан, Эстония, Армения, Киргизия, Азербайджан до сих пор воспринимаются, как часть большой страны. Что это будут за фильмы, одному Богу известно. Ибо оценку поставят им зрители. Но, наверное, кино должно отразить все перемены, которые случились с этими республиками, с людьми.

Что касается нашего, российского кино, то от него ждать каких-то новшеств не приходится. Оно по-прежнему держит твердый курс на криминальную тему, на «богатые тоже плачут». Меньше всего от российского кинематографа приходится ждать показа и осмысления современных реалий. Вообще, реализм как таковой не в моде нынче. Углубиться в давным-давно прошедшее время или унестись в заоблачную высь послезавтрашней фантастики — это да, это можно. Тут современная цифровая технология позволяет накрутить–наворотить много. А вспомнить старинные легенды, мифы, традиции некоторые современные режиссеры вряд ли в силах. Память у ребят отшибло вместе с сердцем. Остался только блеск в глазах: освоить бюджет.

Кино влияет на нас. Еще как. Предыдущие поколения зрителей вырастали на «Коммунисте», «Торпедоносцах», доброте учили нас «Ирония судьбы», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Пегий пес, бегущий краем моря», волнующий взрослый мир открывали голливудские сверкающие и эротичные «В джазе только девушки». Чего греха таить, Мэрилин Монро толкнула бедром нашу Анку-пулеметчицу. И здорово толкнула. Но не сбила — обеих зрители любили верно и преданно.

Почему люди тянутся в кинозалы? Чтобы увидеть иную реальность.

Это чушь, что никакая книга, никакой фильм не изменят человека. Да, не изменят. Но повлияют. Заставят задуматься.

Задача кино — сделать человека лучше, нравы мягче, атмосферу гуманней, общение деликатней.

Почему, к примеру, сегодня на наших улицах средь бела дня расстреливают и живьем сжигают в автомобилях инкассаторов и полицейских? В том числе и потому, что нынешний кинематограф представляет воров и разбойников благородными робингудами.

Так, вспомните, главными героями ленты о якобы черкасских событиях (Новочеркасский расстрел — название событий в Новочеркасске) середины прошлого века стали не те, кто вышел на площадь, а именно воры. Современные режиссеры — несть ими числа — пытаются негодяев и душегубов представить людьми нормальными и даже вызвать к ним сочувствие.

Обыкновенный человек, живущий обыкновенной жизнью? Это не для них. Это не для нас. Мне кажется, сегодня редкий режиссер сможет показать простого человека, который утверждает себя не в драке насмерть на ножах, а в прозе: пьет чай, говорит о пустяках, а в это время жизнь его летит в тартарары — любимая женщина бросила, с работы поперли.

Говорухин сегодня не в тренде. Почему? Да потому, что он не проливает ведрами кровь на экране, а если это и происходит, то не смакует картины. Каждая такая картина вызывает сострадание к человеку, испытывающему боль. Он показывает обыкновенных людей в обыкновенных обстоятельствах. Любящих, страдающих, переживающих. Увидеть на экране не подонка, не злодея, не жулика, а обычного человека — такая редкость и такая радость.

Современное киноискусство приучило зрителей, читателей к жестокости. И современные зрители, как убийцы, однажды познавшие, что такое запах крови, тянутся к кровавым сценам. Все это будоражит, треплет нервы. Возбуждает. Сдается, надо менять кровавую суть современных фильмов.

Хотелось бы, чтобы смена кадров произошла как можно раньше. Авось этому поспособствует нынешний уфимский фестиваль национального и этнического кино. Залы найти легко — кинотеатр «Родина» и Дом актера. Не заблудитесь.

И напоследок — о важности кино.

Лучше В.И. Ленина не скажешь: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Даже если вспомнить, что вождь мирового пролетариата имел в виду также и цирк, все равно суть определения не меняется.

Кстати, 2016-й в России хотят объявить годом кино.

Ну, что, ребята, айда в кино?