Бояться ли уфимскую полицию?

Вчера собрат по нашей рубрике Булат Галиев начал колонку с того, что «в наш город приезжал блогер № 1 Российской Федерации Илья Варламов», но ни словом не обмолвился, чем «прославилась» Уфа по итогам этого однодневного визита. А ведь мы предчувствовали. В прошлое межсезонье к нам приезжал другой блогер (менее популярный), по совместительству губернатор Кировской области Никита Белых. Чем блогер отличается от рядового губернатора? То червя на тарелке сфоткает на кремлёвском приёме, за что вскоре и лишится высокого поста (был такой случай с Дмитрием Зелениным). То в перерывах между заседаниями Госсовета не станет сидеть в уфимском «Президент-отеле», как все коллеги, а выйдет в непарадные окрестности, чтобы написать в соцсетях пару ласковых. Уфимцам было несколько обидно, тем более, что район Рабкоров-Профзаболеваний, исследованный блогером-губером, в целом ещё ничего (сам рядом живу). В этот раз, когда более популярный блогер анонсировал, что приедет «инспектировать» Уфу, всеми овладели тяжёлые предчувствия, тем более, что Варламов не очень-то щадит города. Он, и правда, выбрал весеннее Сипайлово. Но дальше случилось то, что затмило наши грязные лужи в глазах всей страны.

Ограничусь кратким пересказом. О встрече с Варламовым попросил уфимский юноша-политик, широко известный в узких кругах активист «Единой России». Во время прогулки по Сипайлово их «винтят» (буквально — мордой в грязь) оперативники в штатском, которые, к тому же, по предположению Варламова, не очень трезвы. Объяснить, зачем требуется «проехать» (быть то ли статистами на опознании, то ли понятыми), они не могут. Всю компанию везут в ОП № 8. Варламов пытается убедить стомиллионных френдов, что его сигналы sos — не первоапрельская шутка. В конце концов, люди верят, в ОП № 8 приезжает руководство УВД Уфы, и непонятно что заканчивается. Да, ещё деталь, как розочка на торте: вера юноши-активиста остаётся непоколебимой. Из грязи он поднимается со словами: «Мы должны помочь нашему национальному лидеру избавиться от таких элементов».

Пост Варламова называется «Уфимская полиция», он полон вопросов «Откуда взялись гопники в уфимской полиции», и под ним уже почти 1,5 тысячи комментов.

Звучали предположения, что это какая-то провокация (уж слишком туманна фигура спутника, так «удачно» устроившего встречу), и действительно: вот вас каждый день останавливают? Какова вероятность, приехав в Уфу на день, попасть в такую историю?.. С другой стороны, не могу сказать, что это не похоже на правду, потому что раза три меня также останавливали — сотрудники, в том числе, и в штатском. Причин не объясняли, но вид был, мягко говоря, недобрый. Но и не «винтили», потому что когда я показывал журналистское удостоверение, они сразу теряли всякий интерес. Ни «здрасьте», ни «до свидания». Хорошая знакомая, недавно принятая в Союз писателей РБ, с этой же целью теперь носит с собой писательскую (!) «корочку»: видимо, тоже есть опыт. Может быть, «лучи добра», излучаемые уфимской полицией, всё же существуют?

Перейдём к исторической стороне вопроса (сказал он, нацепив профессорские очки). Как бывший сотрудник криминальной газеты, начну свидетельствовать.

Прологом драмы «Моя милиция» стал 2003 год, когда политический кризис в Башкирии перезрел. Тогдашнее руководство МВД впервые вышло на публичную арену — доходило, кажется, до озвучивания каких-то угроз, а влиятельный пресс-секретарь (позже замминистра) так многозначительно вещал на фоне искорёженного джипа (киллер взорвал людей на улице Чернышевского), что это напоминало речь Берии на похоронах Сталина: никому не понятные зловещие намёки, рефрен «Кто не слеп, тот видит». Этот человек (кстати, в жизни вполне милый, как-то он у меня даже книгу с автографом попросил) виделся многим этаким Эдгаром Гувером, злым гением МВД, бессменным при всех министрах. С его отставкой тоже, кстати, был связан громкий «милицейский» скандал, с явно заказными сюжетами в центральных теленовостях (уж было бы в чём его обвинять: повод казался совсем смешным). Тем не менее, выборы стали прологом, а громким первым актом — последовавший за ними Благовещенск. Вот когда бренд «уфимская милиция» по-настоящему зазвучал.

О тех событиях написаны километры статей, в «Новой газете» — целый сериал спецвыпусков «Избитый город» (в те травоядные времена инфоповодов такого рода было куда меньше, чем теперь, и спецвыпуски можно было себе позволить). Уфимская окраина стала известнее тёзки — областного центра, — короче, много что сказано, не буду на этом останавливаться. Однако в республике пошли на принцип: всё, что пишут о Благовещенске, — клевета, милицейское начальство в обиду не дадим, и вообще (вплоть до такой экзотики, как изъятие «проблемных» выпусков федеральных газет из продажи в Уфе). Людям ясно сказали: уфимская милиция не может быть виновата. Она всё сделала правильно и, если понадобится, сделает ещё раз. Проще говоря, атмосфера безнаказанности для одних и страха для других: тогда на человека в форме действительно стали смотреть с опаской, потому что «он тебя забьёт, и ему ничего не будет».

Размываться этот монолит начал чуть позже, с появлением приезжих прокуроров, один нестарый вид которых уже был равен революции (Зелепукин, потом Коновалов, потом Хуртин). Они начали понемногу раскручивать «милицейские» дела, начиная всё с того же Благовещенска. Мы в газете долго были меж двух огней. Прокуратура уже давала информацию об уголовных делах против милиционеров, но это ещё считалось «ужас-ужас»: сама идея, что можно писать о преступлениях милиции, вызывала у тогдашнего высокого руководства оторопь. Это было примерно вдвое большим святотатством, чем сегодня поплясать в храме.

Сначала с вёрстки снимали всё, что затрагивало милицию, потом старания прокуроров стали подтачивать этот заслон, как плотину. Это шло у нас под кодовым названием «плохие менты»: «У нас сегодня «плохие менты»? Значит, на первую полосу ставим что-нибудь отвлекающее». В конце концов, всё высокое начальство просто устало бороться за честь чужого мундира, а затем пал и несменяемый министр. Назовём это актом вторым: впечатление (по делам, на которые поднажала прокуратура), что «менты разбушевались», при относительной ещё «стабильности» остального. «МВД РБ с человеческим лицом» пытался олицетворять в то время Игорь Алёшин, который хоть и выглядел суровым генералом, но старался подстроиться под «продвинутую» медведевскую эпоху, как мог: блогов, кажется, не вёл, но на велосипедах с семьёй по проспекту Октября точно катался... Его милицейская карьера после Башкирии стала стремительной (замминистра МВД РФ), но, увы, почти сразу рухнула — вслед за падением федерального министра Рашида Нургалиева.

Нургалиев пал из-за гигантского вала милицейских скандалов (из-за которых милиция, собственно, и стала полицией): теперь никто не пытался приглушить пожар, наоборот, все с азартом подливали масла в огонь. Майор Евсюков? Больше ада!.. Этот всероссийский вал и стал третьим актом нашей драмы, в эпилоге которой на сцену выходит...

Ах да, тема была заявлена — «бояться ли». (Профессор, снимите очки-велосипед.) А чёрт его знает, я не в курсе, я с девятнадцати лет без «корочки» стараюсь вообще из дома не выходить.        

От редакции. Издательство «Эксмо» выпустило книгу Игоря Савельева «ZЕВС»: узнать больше о новом романе уфимского автора можно из сообщения агентства «Башинформ». Книга доступна в электронном виде.