Любовь к родине. Или наука ненависти?

В искусстве хаять все родное, все исконное-посконное мы за минувшие 20 с лишним лет поднаторели. Простите за риторику, но вылить ушат помоев на страну, на наши традиции, особенности и достоинства (я уж не говорю про недостатки) — дело чести, доблести и отваги любого уважающего себя блогера. Свой патриотизм многие стыдливо скрывают. Наверное, правильно делают. Зачем себя бить в грудь и клясться? Это, значит, выставить себя на посмешище. Но когда кто-то изысканно, с юмором, снисходительно ругает страну, наверное, имеет смысл заткнуть этот гнилой поток.

У нас в школе, в степном казахстанском поселке был учитель труда Григорий Степанович. Человек громкоголосый, яростный, грозный в гневе — словом, завуч, он прошел Великую Отечественную, воевал с японцами на Дальнем Востоке. К слову, тогда тех, кто воевал с японцами, не воспринимали всерьез как участников Великой Отечественной войны. Был разгромлен немецкий фашизм — вот это был враг так враг. Четыре года с ним бились. И победили. А японцы — это так. В считанные недели разгромили. На самом деле, и эти ребята из страны восходящего солнца были крутыми.

Мы шептались по углам о том, что у Григория Степановича якобы дома на стене висит трофейный самурайский меч, который он отбил в бою. Это, судя по всему, была легенда.

Но речь тут не о самурайских мечах и ятаганах. Речь о том, как в нас, учениках сельской восьмилетней школы, этот сильный и суровый человек растил патриотизм. Он говорил нам доступно и однозначно:

— Я научу вас родину любить.

Думаете, заставлял березки обнимать и стихи про родину поэта-песенника Матусовского читать? Ничуть не бывало. Гонял нас на уроках физкультуры в 30-градусные морозы на лыжню. Одно у него было условие: чтобы мы присматривали друг за другом и не допускали обморожения, сразу же натирали нос и щеки варежками или снегом. И не дай Бог допустит кто-то обморожение! Вместо сочувствия он начинал ругать и того, у кого нос белый, и тех, кто рядом бежал и не уследил. Девчонки плакали, а мы хорохорились и бежали три километра вдоль лесополосы и по ближайшей за селом балке.

А еще он на уроках труда учил нас в мастерских делать из оцинкованных листов лопаты, вешалки из дерева, веники, молотки. В общем, всякую мелочь, необходимую в хозяйстве. Колька Зименс был в нашем классе самым мастеровитым — у него руки были золотые.

А еще у нас был огромный пришкольный сад, в котором мы выращивали картошку, моркошку, прочую овощную продукцию, ягоды — малину, смородину, яблоки…

По осени устраивали день урожая: столы ломились от выращенных ягод, овощей, фруктов. И это была не просто выставка — мы устраивали пир горой. С приглашением родителей, которые выступали судьями и определяли, какой класс был лучшим.

Вот из таких мелочей и состояло наше патриотическое воспитание.

Сейчас, по прошествии немалых лет, начинаешь понимать, что воспитание — это не простое сотрясение воздуха речами. Это — большая работа.

Почему я вспомнил об этой работе? Да потому, что эту работу, надо признать, с блеском и успешно провели за последние 20 лет на Украине.

Это мы сейчас хлопаем глазами и задаемся в недоумении вопросами: когда, откуда, как и почему появились эти оголтелые ребята на майдане, эти эсэсовские отряды с названиями «Азов», «Айдар» и прочими?

Ответ недавно дал мне один знакомый. Бывший военный, полковник в запасе. Признался в разговоре:

— В начале 90-х я служил на Украине. Первое, что сделали новые власти после Беловежской пущи, после распада СССР, срезали с нашей формы пуговицы со звездами и приказали пришить пуговицы с трезубцем. И вместо офицерской кокарды на фуражках и шапках тоже потребовали пришпандорить новые — естественно, с трезубцем на фоне «жовто-блакитного» флага.

В частях появилась новая воспитательная литература, самопальные брошюрки. В этих дацзыбао хаялась русская и советская армия, и вовсю славились новые герои, например, Петлюра.

Тех офицеров, кто отказывался принимать новую присягу, изгоняли. Отбирали квартиры.

Мой собеседник смотрит на меня и говорит:

— Ничего необычного не вижу в сегодняшней Украине. Все закономерно. Украинская власть вырастила гадину, которая теперь превосходит фашизм, выросший в Европе в 30-40-х годах. Их патриотизм — это на самом деле наука ненависти.

Может, нам нужнее сейчас ненависть?