Более тысячи свадеб в год регистрируется в колониях республики между осужденными и их законопослушными подругами. Невест не пугает ни прошлое женихов (некоторые выходят замуж и за убийц, и за насильников), ни то, что девять из десяти таких браков распадаются.
Свадебный конвейер в местах лишения свободы не останавливается никогда, даже в мае – самом непопулярном для женитьбы месяце.
Пройти на территорию колонии – дело непростое. Пока для меня готовят пропуск, я, чтобы не мерзнуть на улице (дело было весной – день выдался прохладный и дождливый), иду в местный магазинчик. Невесты, по словам сотрудников колонии, тоже там греются.
- Вот дуры-то… - шепчутся продавцы, глядя на двух женщин с котомками. – Бабы каются – девки замуж собираются. И за кого? За зеков.
Женщины делают вид, что не слышат этих шепотков. Одна – молодая, другая старше (мама?). Но тут меня осеняет.
- Вы тоже… невеста? – спрашиваю у нее.
- Да, - кокетливо отвечает она. – Надя меня зовут.
Мы выходим поговорить на улицу.
- Простите, конечно, за нескромный вопрос, а сколько вам лет?
- Пятьдесят шесть…
Надя стоит на холодном ветру в блузке с очень смелым для ее лет декольте. Предлагаю ей свой шарф, она сначала отказывается, мол, любовь греет, но потом все же соглашается и с радостью в него кутается.
- Сама не верю в происходящее… - делится со мной невеста. – Влюбилась вот на старости лет, как девчонка. Муж 15 лет назад умер, за эти годы уже смирилась с мыслью, что одна останусь. А тут вдруг Артур на горизонте объявился…
- Как же вы с ним познакомились?
- Ой, это такая история – хоть роман пиши… Короче, у меня здесь сын сидит (ему 30 лет). Ничего серьезного: ввязался в драку, защищая племянника, и переборщил… Но это сейчас не важно. В общем, тут, в колонии, он очень подружился с Артуром. Показывал ему фотографии со мной, тот и заинтересовался. Спросил через сына, согласна ли я переписываться. Я не отказалась. Раньше я, как все, думала, что за решеткой сидят совсем другие люди, не такие, как мы. Но когда в колонию попал сын, я так думать перестала.
- А сколько Артуру лет?
- Пятьдесят три, он младше меня, - улыбается Надя.
- За что сидит?
- (Вздыхает). Если честно, он чуть ли не всю жизнь за решеткой. За что раньше сидел, точно не знаю. А последние 13 лет – за убийство сожительницы… Правда, говорит, что в ее смерти совсем не виноват. Она пьяная была, буянила. Он ее связал, чтобы успокоилась. А у той – кровоизлияние в мозг… Ему еще два года сидеть, но обещают освободить раньше срока, уже через месяц.
- Сколько у вас свиданий до свадьбы было?
- Ни одного! Мы знакомы год, но увижу я его только сейчас, на свадьбе.
- Ну вы даете…
- Ага. Говорю же, как в кино! Подруги сначала меня отговаривали. Мол, дура, зачем за зека замуж идешь, будто на воле мужики перевелись. Но потом, когда письма его почитали, обзавидовались. Мне таких красивых слов в жизни никто не говорил. Так что всем, кто спрашивает, зачем мне это, отвечаю: люблю его.
При этом невеста-пенсионерка все же осознает, на что идет:
- Я знаю, что быть замужем за осужденным очень тяжело. Сын вот тоже женился на зоне, но девушка не выдержала и вскоре подала на развод.
Во время нашей беседы Надя теребит обтянутую бархатом коробочку с обручальными кольцами. В ногах у нее – узелок с праздничной одеждой для будущего супруга. Все необходимое для свадьбы она купила на свои деньги…
Наконец невест приглашают пройти на территорию колонии через КПП. По пути в актовый зал, где состоится торжественная регистрация, их проведут через оперативный отдел и обыщут (родственники заключенных нередко пытаются пронести на зону наркотики). Следом через КПП прохожу я вместе со старшим инспектором отдела воспитательной работы Робертом Хайруллиным (имя и фамилия изменены). Делюсь с ним впечатлениями от разговора с невестой, на что он скептически замечает:
- Вряд ли жених эти письма сам писал. Тут ведь система налаженная. На всю колонию (а это несколько тысяч заключенных) – всего пара человек, которые могут грамотно и красиво излагать мысли. Вот они и строчат письма на заказ, меняя порой только имена женщин. А те, наивные, верят, что это их избранник пишет… Никогда не понимал женщин, которые выходят за заключенных. Ведь от такого союза, по-моему, выигрывает только мужчина: регулярные «передачки», три длительных свидания в год и приятное осознание того, что на воле тебя кто-то ждет… А самой-то женщине такой муж к чему? На будущее? Но женившиеся в тюрьме мужчины в редких случаях оказываются примерными мужьями.
Когда мы заходим в актовый зал, Надя и Артур уже стоят обнявшись, не в силах оторваться друг от друга. Лица у обоих так и светятся от счастья. Неужели и впрямь настоящая любовь?..
Свадьба на зоне действительно – не то что на воле. Все происходит быстро, без свидетелей, гостей и застолья. Три минуты – и вы расписаны. Строгая сотрудница загса объявляет Надю и Артура мужем и женой и выдает свидетельство о браке. Счастливый Артур смачно целует новоиспеченную жену.
- Как вам невеста? Такая же, какой вы ее себе представляли? – спрашиваю новобрачного и замечаю, как Надя с волнением ждет ответа.
- В сто раз лучше! – оправдывает ее надежды молодожен. – Лишь бы я ей понравился. Всю ночь сегодня не спал, переживал по этому поводу. Это ведь первая в моей жизни настоящая свадьба.
Минут через десять супругам объявили о том, что свидание закончилось. Сегодня молодожены разойдутся кто по домам, кто – по нарам. А брачная ночь у них состоится завтра, в специальной гостинице для длительных (трехдневных) свиданий…