Бумага стерпит

Неблагодарное это дело, быть сегодня журналистом. По определению. Как там нас всех обозвал замечательный певец Александр Градский? Журналюги. Даже песню написал. И исполнил ее.

Намедни президент республики с досадой и раздражением произнес: СМИ сегодня занимаются разрушением общества. Не ручаюсь за точность фразы, ибо не присутствовал, не участвовал, не слышал, как это прозвучало из первых уст. Вычитал из газет и в интернете. Может, врут окаянные виртуальные сети. Может, Рустэм Закиевич вовсе не то хотел сказать. Но попенял, конечно, справедливо нашему брату за разухабистость и отвязность. Неприятно такое слышать, но приходится принять критику. И согласиться с тревогой президента о том, что жить человеку в сфере негатива, жёлтого или коричневого, невозможно. Бумага стерпит. Человек – нет.

Федеральные СМИ, все их ветви, начиная с газет, радио и кончая ТВ и блогерами, в течение 20 с лишним лет показывают пример того, как можно по-хулигански обращаться со словом. Как с дубиной. Не думая про последствия для тех, о ком пишут, уверовав в собственную правоту и безнаказанность. Шпарим, разносим в хвост и гриву.

Хотя, надо признать, центральные СМИ уже начали потихоньку осаживать. Ибо начинают понимать всю разрушительную силу собственных материалов, произнесенных слов и показанных картинок не только на хрупкую душу человека, но и на устройство и прочность гражданского общества и государства. Но камень под названием гласность, брошенный в середине 80-х Горбачевым в застоявшееся безмолвное болото, поднял такие волны и погнал их по стране с такой силой, что они набрали оглушительную и разрушительную силу. Чем хлеще слово, тем больше самодовольства на лице автора. Слово «позитив», к слову сказать, в среде уфимских журналистов произносят с издевкой, оно утратило всякий позитивный смысл.

На днях завершились зимние международные детские игры. Приехала ребятня со всех концов Земли. Даже из Австралии. Увидели настоящую русскую зиму. С морозами и буранами. Для них - стихия. Поражались тому, как это мы во время стихии продолжаем жить, ходить на работу и в школу, ездить в машинах и автобусах. А страна наша, если судить по радио, ТВ и тому же интернету, как будто ничего не знала о МДИ. СМИ словно в рот воды набрали. Они сквозь зубы цедили про эти игры. Смаковали скандальные подробности подготовки зимней Олимпиады в Сочи, которые решили превратить в место зимних игр, чудаки. А о том, что детвора в Уфе соревновалась – ни гу-гу. Местная телекомпания желтоватого цвета прошлась по детским играм, обвинив организаторов в плохой подготовке. А о том, что Уфа, по сути, на своем горбу, на свои деньги вынесла, вывезла детскую олимпиаду, сделала детям праздник, – ни слова.

Рассказать или показать что-то положительное, значит, подвергнуть себя насмешкам со стороны коллег.

Не знаю и не ведаю, о чем вели свой большой, глубинный и заинтересованный разговор мои коллеги на минувшем съезде журналистов. У знакомых, удостоенных чести там побывать и поучаствовать, выведал, что главным решением республиканского хурала стало избрание делегатов на российский съезд журналистов. О чем в белокаменной будут гутарить, тоже не знаю.

Если делегаты в Москву поедут и до нее доберутся, хотелось бы пожелать им, чтобы они донесли до съезда главное: Союзу журналистов надо вернуть первоначальное объединяющее значение. Перед журналистами стоит задача¸ на сегодня самая важная: говорить о созидании. Хватит разрушать. Слово лечит, слово калечит. Хватит калечить. Пусть будет критическое слово, но пусть оно будет, как горькое лекарство, во благо, на здоровье стране и республике. Говорить - не злорадствуя. Критиковать - без ненависти к своей стране.

Говорили когда-то про хлестких авторов: ради красного словца не пожалеет и отца. Любви никто не требует, но давайте хотя бы пожалеем. И отца. И родину.