Феномен

В уходящем году я сделал маленькое научное открытие. Хотя, если быть точным, не открытие, конечно. А так, некоторое наблюдение. Но обо всем по порядку.

У меня, среди прочего, есть один профессиональный интерес. Время от времени я консультирую предприятия на предмет снижения издержек, связанных с пьянством работников. Руководители просят разобраться – где у них основные «группы риска», как именно алкогольный фактор влияет на деятельность их организации, какие меры надо предпринять для улучшения ситуации и т.д.

Кроме самой работы с предприятиями, я стараюсь регулярно мониторить то, что делается в этом направлении другими. Скажу попутно, что в России, к сожалению, делается мало что. Собственно говоря, почти ничего. А вот в мире – от Китая до Канады и от Замбии до Норвегии – очень много. Множество институтов, фондов, исследовательских групп усиленно разрабатывают «жилу» профилактики на рабочих местах, сохраняя для экономик своих стран десятки миллионов долларов, евро, юаней и рэндов, спасая при этом судьбы и жизни десятков тысяч человек.

В последние несколько лет эксперты по антиалкогольной профилактике во многих странах мира установили, что есть прямая и обратная связь между стрессом и алкоголизацией. На уровне здравого смысла это понимали уже давно, а вот фактический материал по теме набрался только-только. То, что человек в состоянии выраженного стресса чаще и больше пьет, теперь доказанный и проверенный медицинский факт. Мало того, и наоборот, пьянство повышает уровень стресса. Причем, не только у самого пьющего, но и у тех, кто его окружает.

Меня это заинтересовало. И в этом году, в ходе работы с очередным предприятием, я решил проверить наличие связи между стрессом и алкоголизацией, так сказать, на родной почве. Коллектив того самого н-ского завода, к сожалению, оказался сильно пьющим. Это было видно по многим параметрам – по количеству задерживаемых в пьяном виде на проходной, по больничным листам и т.д.

Для определения уровня стресса его работников мы использовали принятую повсеместно методику (так называемый тест Ридера). И вот что оказалось. Выраженность стресса у работников этого предприятия очень низкая. И среди молодых, и среди пожилых, и среди женщин, и среди мужчин, и в самых «пьющих», и в самых дисциплинированных подразделениях.

Не верить результатам тестирования оснований у меня нет. Оно было проведено, как положено и на большой выборке. Участие в опросе приняло почти 30 процентов работников. Любой щепетильный социолог согласится, что это более чем достаточно.

Теперь вот сижу и думаю – что бы это значило? Тест Ридера в России не действует? Или российский человек в очередной раз обнаружил свою уникальность? Или мы настолько «прекрасно» живем, что нас ни стресс, ни водка взять не могут?

Мда, говорю я себе. И очень надеюсь, что в наступающем году разберусь, в чем же тут дело.

А у вас есть идеи?