Вы бывали в Толбазах?

Эти строки набираю в Геленджике. Ни про что другое, кроме как  про черноморский бархатный сезон, про светлые картины Светланы Кукуевой и про башкирские Толбазы, писать не могу. И не хочу.

Не ищите логики и, тем более, смысла в нынешней моей колонке. Ее и в прежних-то было мало. А сейчас и вовсе нет. Потому что сейчас сентябрь. Потому что сейчас – бархатный сезон. И вообще, я в отпуске.

Тех денег, что заработаны, хватило на Геленджик. Нынче он здорово пострадал. Июльский потоп навел шороху. В горах над городом повредило  и дом моего брата. Речка Яшамба, невинно журчавшая до этого, в ту безумную ночь показала свой нрав. Смела дома, которые стояли вблизи ее берегов. Там, где она бурлила, остались русла семиметровой глубины – по ним и унесло остатки жилья.  Соседи брата пожилые Иван Юрьевич и Валентина Петровна отказываются вспоминать подробности той ночи. Иван Юрьевич - потому, что находился в это время в городе в больнице. А супруга его просто трепещет от ужаса до сих пор: она 15 часов простояла на площадке второго этажа своей дачи и смотрела, как мимо с гор катятся в водном потоке камни, грязь, деревья. Дом их чудом уцелел.

Повезло и брату – их дом устоял, но рухнуло  на соседний участок бетонное ограждение-подпора. Как его поднять и куда убрать – вот головная боль.

Впрочем, хватит о грустном. Лучше о бархатном сезоне. Пока есть у нас Черное море, до тех пор не кончатся сезоны. Увидеть его можно в начале сентября. В Геленджике он открывается грандиозным зрелищем – авиашоу. Мы его видим. Вот уже  течение несколько  дней небо над Геленджикской бухтой распарывают, словно синие джинсовые штаны, своим ревом боевые истребители - хищной раскраски  легендарные «Стрижи». Огромные самолеты МЧС демонстрируют свои возможности: махины перед зеваками с городских пляжей ложатся на гладь воды, зачерпывают в свою утробу тонны и поднимаются  вверх, чтобы через несколько минут низвергнуть эту массу вниз, на Голубую бухту. Ту же процедуру совершают  вертолеты, правда, не так элегантно. Вертолет, как баба с одним ведром на коромысле, то бишь с бадьей на длинном тросе, зачерпнув морской водицы, мотается туда-сюда над водной гладью, чтобы потом тоже  сбросить ее обратно в бухту.

К слову сказать, на третий день жаркого отпуска к 8 сентября по календарю, над городом в горах задымили первые пожары. Тушили их обычные пожарные машины. Но самый крупный загасили вертолетом. Даже запаха гари не осталось!

На третий день мы совершили поездку в Новороссийск – он в 23 километрах от Геленджика. Заглянули в гости к Светлане и Вадиму Кукуевым. Светлана – художник. У нее совершенно ясный и  чистый взгляд на жизнь. И столь же чистые и ясные картины. Смотреть на них  – сплошные радость и удовольствие. Будь это кипящие цветы под названием «невеста», или сирень, или буйство роз, или натюрморты с арбузом и дыней, или портрет мужа в капитанской форме – все сверкает солнцем, морем, небом и пронизано любовью к жизни и восторгом перед ней. Вот такая она, Светлана! Вот такие у нее кисти! Объяснение этому ее творческому качеству моя жена, к примеру, находит простое и житейское:

- У нее муж хороший.

Кто бы отрицал!  Вадим – моряк. Торгует нефтью, водит танкеры по морям и океанам. Возвращается после шестимесячного плавания, а там дом стоит красивый и жена-художница на пороге ждет не дождется. Пора везти работы на очередную выставку в Анапу, затем в Краснодар, затем в Москву.

Ее светлость совершенно гармонично сочетается с деловой хваткой строителя – Светлана спланировала и построила дом на улице Пятигорской со столь оригинальной внутренней и наружной планировкой, что диву даешься. Именно она сподвигла мужа на возведение во дворе гаража с мастерской на втором этаже.

- Почему бы тебе, Света, не заехать в Уфу? – спрашиваю я. – Тем более что зять ваш – дочкин муж – родом из тех мест. Заодно увидите Толбазы. Вы были в Толбазах?

- Мы не были в Толбазах, - признается Вадим.

- Вот видишь, - говорю я, - увидите Толбазы, обнимите сватьев и порадуете уфимцев картинами Светланы.

Светлана начинает говорить про технологию устроительства выставок, про институт галеристов, про все остальное. И я начинаю понимать, что Уфе не видать светланиных картин, как ей с Вадимом не видать Толбазов.  Мы все начинаем понимать, как прекраснодушны наши мечтания.

И разговор поворачивается в другую сторону.  Совершенно необычная вещь – они с теплотой говорят о главе администрации Новороссийска Владимире Синяговском. (Вот кому может позавидовать наш уфимский мэр Ирек Ялалов – уж ему-то косточки мы на кухнях и в прессе промываем - будь здоров!)

Синяговский пришел сюда лет десять назад. До этого руководил одним из сельских районов Краснодарского края. Прежний новороссийский истеблишмент принял его в штыки: деревенщина, колхозник. А имя-отчество вообще ленинские. Уж не коммунист ли часом? А хоть бы и коммунист, решили горожане, когда увидели, как «колхозник» с самого начала своего правления с деревенской упертостью взялся за наведение чистоты в городе. Для начала подмел администрацию – выгнал зажиревших чиновников, поставил рядом своих, таких же упертых и старательных хозяйственников. Город стал чистым. Эта чистота поразила даже Софу, родственницу Кукуевых, которая на днях посетила родные пенаты, покинутые ею 20 лет назад ради израильских палестин.

Июльское наводнение, постигшее Крымск и Геленджик, не обошло стороной и Новороссийск. Но последствия его были здесь не такими значительными. Именно потому, что здесь была отлажена ливневая канализация. «Ливневка» справилась с бешенным дождевым потоком, ибо ее все время прочищают и не дают ей засориться. Геленджик чуть не смыло в море потому, что ливневка там захлебнулась сразу же, в первые минуты.

Сейчас Владимир Ильич взялся за расширение улиц. И опять горожане его поддерживают. Как ему удается, не знаю. Думаю, наш Ирек Ишмухаметович сам сможет узнать об этом у своего новороссийского коллеги. Если у него еще остались какие-нибудь деньки от отпуска. Бархатный сезон еще не кончился. Да и не кончится никогда, пока у страны есть Черное море.