Двенадцать пьяных клёнов

Это не то, о чем вы подумали. Не о борьбе с пьянством и алкоголизмом. А о борьбе с зелеными насаждениями в славном городе Уфа. Борьба эта, к слову сказать, идет гораздо успешнее, чем с зеленым змием.

На работу я хожу пешком. Мне можно позавидовать. Я один из немногих счастливчиков, которые могут позволить себе такую роскошь. Не толкаться в общественном транспорте. Не слушать и не слышать блатных песен в разбитных маршрутках. Не читать фамильярных объявлений про остановки «тут» и «там». Тридцать минут ходьбы – и ты уже на работе. По утренним улицам и улочкам (да, такие в Уфе еще есть, еще остались). По дворам, в которых толпятся автомобили, подпирая деревья и детские площадки. Мимо пятой Нелюбинской больницы, что на улице Пархоменко, особенно приятно проходить. Там вдоль металлической ограды стоят клены. Старые, кривые. Как будто пьяные. Года два назад их было много. Я насчитал ровно двенадцать. Всегда навеселе, они качались, склонялись над тротуаром и над детворой, которая шагает по этому тротуару в башкирскую гимназию имени Фатимы Мустафиной. Стволы были изогнуты. Это они в борьбе за живучесть свою преодолевали разные препятствия в виде той же самой решетки, прорастая сквозь железные прутья, охватывая их своим древесным телом.

Потом число этих зеленых апостолов стало уменьшаться. Не сразу. Сначала спилили один клен. От него остался пенек да опилки. А чтобы не шибко бросалось в глаза цивилизованное варварство горзеленхоза, пенек присыпали землей – нечего белеть кольцами. Потом еще и еще.

Ни к кому не обращаю свои упреки. Знаю заранее, насколько убедительно обоснуют свои действия товарищи или господа из системы дорожного строительства и жилищно-коммунального хозяйства. Более того, самым убедительным доводом у них является то, что якобы вместо спиленных деревьев высаживаются новые. Причем, как нас уверяют, полноценные деревья. Но в целом-то по нашей благословенной Уфе идет рубка. Настоящая.

Прекрасным примером успешной борьбы с деревьями является улица Цюрупы. В прошлом году ее расширили. Она стала не просто улицей – раем для водителей, по которому им можно теперь в несколько рядов со свистом мчаться на своих машинах в обе стороны. Но только полысел этот рай, то бишь улица Цюрупы. Да что там улица – лысеет Уфа. Все меньше и меньше в ней остается места для зеленого друга. Все больше и больше достается пространства асфальту и камню.

Вон, площадь вокруг ледового дворца «Уфа-Арена» в центре столицы в пустынные дни, когда на ней нет машин и болельщиков, напоминает космодром. Стекло, металл, асфальт. И все это пространство зимой покрыто снегом, летом от перегретого асфальта подымается радиоактивный зной.

Нам говорят, что это время диктует такие изменения. И мы смиряемся. Никуда не денешься. Машинам нужно жизненное пространство. Наверное, вся правда - у времени.

В столичной администрации есть такая служба, в названии которой присутствует слово архитектура. Есть даже такая должность – главный архитектор. Так хочется, чтобы значение этой службы было важным и отношение архитекторов было более сердечным и гуманным при градостроительном планировании города. Я имею в виду отношение к зеленому другу. А, значит, к человеку.

Справедливости ради надо сказать, деревья, что растут во дворе Нелюбинской больницы, как стояли, так и стоят в целости-сохранности. Но снаружи к кленам подступает железная пила человека. А от тех двенадцати кленов в общей сложности осталось семь. Но на их пока еще холодных, но живых ветках щебечут весенние пташки о наличии счастья в этой жизни.