Уфимец почти год учился сёрфингу во Вьетнаме

Молодой уфимский альпинист и начинающий писатель Искандер Минибаев десять месяцев провел во Вьетнаме, осваивая сёрфинг и попутно изучая жизнь этой азиатской страны.

— Во Вьетнаме есть все возможности для занятий сёрфингом на начальном этапе. Для новичков это самый подходящий вариант. Там много сёрферов, спортсменов практически со всего мира — из Австралии, Новой Зеландии, Японии, Китая, Малайзии, с Филиппин, много русских, украинцев. Встречаются европейцы и американцы. Мы с моей девушкой Светланой, с которой в России вместе занимаемся альпинизмом, катаемся на сноуборде, на горных лыжах, сразу влились в круг единомышленников, стали вместе с ними тренироваться.

— Где вы жили?

— Большую часть времени мы провели в курортной зоне Муйне, это 200 километров от южной столицы — Хошимина, бывшего Сайгона. Жили в гостевом доме — гестхаусе, в котором была одна комната, свободно пользовались водой, электричеством, платили за аренду 150 долларов в месяц. Это недорого, но нужно понимать, что этот регион был открыт для туризма кайт-сёрферами, которые гоняют на досках, используя силу ветра, под кайтом — небольшим парашютом. Так можно кататься только зимой, при сильном, хорошем ветре. Поэтому сезон во Вьетнаме начинается с октября-ноября и продолжается всю зиму. Всё остальное время там не очень много людей, и цены на проживание, на различные услуги понижаются.

Мы взяли с собой некую сумму, собираясь отдохнуть там, посмотреть достопримечательности и уехать. Но потом поняли, что у нас расходуется не очень много денег, и решили остаться еще на какое-то время. Потом появилась возможность подзаработать — два месяца, с октября по декабрь, я работал во вьетнамской турфирме с русскими туристами — консультировал их, продавал путевки на различные экскурсии.

— Разговаривали мы либо на английском, либо на русском языках. И приходилось, конечно, учить вьетнамский, чтобы делать покупки на местном рынке, потому что торговцы там разговаривают только на родном языке. Мы применяли всякие словари, карманные переводчики, чтобы поторговаться — увидев туриста, типичный вьетнамец-торговец повышает цены раз в семь. И приходилось настойчиво и подолгу торговаться, чтобы приобрести товар подешевле. Потом стали ходить к одним и тем же продавцам, которые нас уже знали и продавали товары как местным.

— Мы старались попробовать азиатские фрукты и морепродукты. Обилие фруктов невозможно даже описать. Кроме уже знакомых нам, например, манго, маракуйи, есть масса незнакомых — питахайя, или драгон-фрут, считается, что он похож на драконье сердце, лонган — маленькие шарики в скорлупе, они ещё называются «глаз дракона», потому что под скорлупой полупрозрачная мякоть с громадной черной косточкой, действительно похоже на глаз. У фруктов очень разные вкусы, которые трудно с чем-то сравнить. В определенный сезон фрукты можно купить очень дешево. Например, за 20 килограммов манго возьмут всего 100-200 рублей. Порой было даже неудобно покупать что-то слишком дешево, потому что мы видели каждый день, как люди встают до рассвета и трудятся, скажем, рыбаки поднимаются около трёх часов утра и идут вытягивать сети.

Все вьетнамцы очень работящие, труд для них — норма жизни.

Также безумный выбор морепродуктов. Множество разных крабов, моллюсков, всяких видов рыбы. Рыбу выращивают на особых фермах прямо в море. На одной из них мне удалось побывать. Однажды я решил потренироваться в гребле и вышел в море. Плыву, вижу — впереди какие-то непонятные домики, решил догрести до них. Когда добрался, понял, что это плавучая рыбацкая ферма. Это целая конструкция, и там огромные сети, метров 20 глубиной, в которых и выращивается рыба.

— Да, готовили мы у себя дома, на веранде, на газовой плите. Но можно было и пойти в кафе, поесть местную пищу. Мы периодически ходили к одной бабушке, она готовила только одно блюдо — суп фо. Он варится на говяжьем либо свином бульоне, положить туда могут различное мясо, всякие травы, овощи, пророщенную сою, которая придает бульону характерный вкус, а основной ингредиент — это рисовая или пшеничная лапша. Большая порция стоила 25 тысяч вьетнамских донгов, в переводе на наши деньги это 45-50 рублей. Такой порцией можно пообедать и не есть больше до завтрака, по крайней мере, я так делал, мне хватало. Вечером пили разнообразные вьетнамские чаи.

— В основном на мотоциклах. Там, конечно, есть городские и междугородние автобусы, но в основном, весь Вьетнам ездит на мопедах, мотоциклах и мотороллерах. Мы купили старенький мотоцикл и ездили на нём с российскими правами.

— Ваши передвижения по Вьетнаму происходили без происшествий?

— Было и несколько захватывающих приключений. Однажды мы с группой сёрферов поехали кататься. Мы отправились за волнами в удивительное место — на территорию Национального парка Ный Чуа, недалеко от города Фанранг. Там великолепные леса, очень чистое синее море. Прогноз погоды нам предвещал хорошие волны, которые создавал пришедший тайфун. Мы переночевали у одной бабушки, а утром по наши души пришли военные, сообщили, что туристам здесь находиться нельзя, это пограничная акватория, и своим пребыванием мы нарушаем закон. Но мы объяснили, что нам необходимо покататься, и нам дали полтора часа. Мы отправились на пляж и увидели волны, которые показались нам очень хорошими. Однако, как оказалось, мы поспешили с выводами, это были очень плохие волны, слишком мощные, непригодные для катания. К счастью, обошлось без происшествий, нас пошвыряло волнами, но все выбрались.

Потом мы отправились на другое побережье с красивыми скалами. Мы стояли на скалах и смотрели, как по синей воде идут шикарные волны. Они скатываются в трубочку, внутри белая пена, невероятная красота. Я решил, что с меня на сегодня хватит и не стал кататься. Но группа ребят и моя девушка, в том числе, всё же пошли. И их затянуло в скальную комнату — позади скалы и камни, впереди — волны. Все оставшиеся на берегу очень переживали, сильно кричали. Ребят пришлось вытаскивать из этой ловушки по одному, но всё удалось, они отделались порезами и ссадинами.

— Как относятся вьетнамцы к туристам из России?

— Вьетнамцы очень приветливы и доброжелательны, хорошо относятся к туристам и особенно к русским. Те, которые постарше, вспоминают войну во Вьетнаме с вмешательством США и помощь Советского Союза. Когда мы уже улетали домой, произошел показательный случай. В аэропорту выяснилось, что мы на два дня просрочили визу, и нам надо заплатить солидный штраф — по 50 долларов с человека. Сколько-то денег мы набрали, но у нас не хватало до нужной суммы еще достаточно много. И нас решительно не хотели выпускать из страны. Мы стоим на контроле и не знаем, что делать. Пытаемся уговорить начальника пограничников, но это не особенно удается. Это вызвало суматоху, вокруг нас собрались люди, спрашивают — что произошло, представители авиакомпании говорят, что снимут нас с рейса. Ситуация не из лучших — что мы будем делать в чужой стране с просроченной визой, без денег? И вдруг из толпы вышла женщина-вьетнамка, она якобы узнала меня, представилась моей родственницей и заплатила за нас недостающие деньги. Я бесконечно благодарен этой женщине. К сожалению, потерял её визитку, но, может быть, ещё встречусь с ней.

— Возможно, и вернусь, там осталось много друзей. Это путешественники, которые кочуют из сезона в сезон. Весной они на Бали, в Индонезии или на Филиппинах, летом — в России, а зимой их можно найти во Вьетнаме.