В Салаватском районе Башкирии «оживляют село»

Марат Хайруллин приехал на рынок с утра. Сено и мешки с зерном загрузили в старенький ГАЗ еще вчера. Покупателей не так много — скотину уже многие зарезали, кормов берут меньше. В открытых мешках перед кузовом товар лицом — овес, пшеница, пшеница дробленая. Это основной ассортимент зерноторговцев.

Марат приехал в Малояз из родного Насибашево, села этого же Салаватского района. Среда — базарный день, один раз в неделю до трех часов он стоит здесь. Он отличается от своих соседей. Парень совсем молодой, глаза обрамлены густыми ресницами, на щеках нежный румянец. Одежда такая же грубая и серая, как у соседей, но почему-то Марата мне сложно представить за тяжелой крестьянской работой. Даже не верится, что он фермер. Но когда начинает говорить про хозяйство, про планы завести молочных коров, понимаю — да, фермер он, фермер, не притворяется.

Малоязовский рынок – образцово-показательный. Мяса — два длинных ряда, торгуют сами производители. Прилавки под крышей аккуратно раскрашены. За забором — ряд машин с зерном, сеном, дровами. Местные закупают корм для домашней живности, деловито грузят тяжелые мешки в «четверки» и «Нивы».

Торгуют коммерсанты из близлежащих городов, по рыночных дням они, как в старинные ярмарочные времена, объезжают райцентры.

Тем временем на рынке намечается движение. На пятачке у администрации собираются местные «шишки» — директор рынка Ринат Фаткуллин, глава Малоязовского сельсовета Рушанья Уразова, замглавы районной администрации Амина Ганиева. Колонки стихают, шансон сменяют «раз, раз».

Больше ничего не слышно. Подойти ближе ни Марат, ни его соседи не могут — как отойдешь от своего товара?

По плакату, который повесили на балконе рыночной администрации, народ знает — речь идет о «Живом селе». С плаката улыбается веселая коровка с ромашкой во рту. Это символ проекта, призванного оживить малое предпринимательство на селе.

До этого в сельсовете появились афишки. Та же корова с ромашкой, и пошаговое объяснение проекта.

Приезжий уфимский лектор Ренат Мамаев неутомим. За каждый приезд посещает пару сельсоветов, в каждом — несколько часов экономического ликбеза. Наверное, его правильнее назвать бизнес-тренером. Тематика серьезная, в презентациях на экранах высвечиваются теоретические основы предпринимательства, а сам Ренат с напором и энтузиазмом объясняет реальную практику.

Он задумал этот проект, чтобы оживить село. Соответствующее название и все атрибуты бренда «Живое село» разрабатывал, применяя полученные в аспирантурах и президентских программах знания. Кстати, название вызывает «живую» же реакцию. У многих шутки с нотками обиды — «А что, село мертвое, что ли?», «Вот, оживлять нас приехали», — несколько таких фраз я слышала и на рынке и в коридорах районной администрации. Но это – подтверждение правильного выбора звучного названия, даже телевизионщики с БСТ попросили использовать его для своей передачи. Ренат разрешил с условием, что будет на экране место реальным фермерам. Он вообще щедро делится идеями и знаниями и в этом похож скорее на проповедника, чем на бизнес-тренера.

На обучение люди приходят. Кто-то, в основном представители сельсоветов, администрации и местная «предпринимательская элита» прошли недельные курсы в Уфе. Остальных, всех желающих, обучают на местах. Желающих пара десятков. Это те смельчаки, кто занимается на селе предпринимательством, кто хочет развиваться.

Этот проект не государственный, но и не оппозиционный. Оплачивает его районная администрация. Глава района Галей Хайритдинов возлагает на него надежду, посылая и своих специалистов, и представителей местного самоуправления, то есть сельсоветов. Надежду на то, что население оживет. Не только не боясь местных властей, но с их помощью.

Казалось бы, проект дублирует саму идею отношений власти, того же местного самоуправления и населения. Власть на то и существует, чтобы создавать условия для предпринимательства и поддерживать смельчаков. Это в теории. На практике все по-другому. Но ругать власть и условия для малого и совсем малого бизнеса — уже общее место.

Интереснее то, что сама власть понимает, что есть пробуксовки. И готова пускать в свою вотчину бизнес-тренеров—миссионеров для продвижения экономических идей. Идеи сами по себе тоже не новы — это пошаговые инструкции, как свое дело начинать, как просчитать (при этом хитроумные бизнес-планы максимально упрощены, так как пишутся не для получения субсидий, а для понимания). Ренат объясняет формулы, тут же на родных примерах слушатели сами же все и просчитывают. Получается как-то очень по-крестьянски, почти «на пальцах», но действенно — в конце дня уставшие люди встрепенулись, проснулись, начали что-то ожесточенно писать в тетрадочки… Это занятие проходит в районной администрации. Здесь начальники ключевых отделов, директор райцентровского рынка, несколько частных торговцев, у одного парня свой мебельный цех. Казалось бы, такой ликбез им не нужен. Но нет, слушают внимательно и задают вопросы. Главным образом про успешный опыт коллег из других районов. Как выглядит их цех, как решили вопрос с убойным пунктом, после вступления в ВТО эти требования волнуют всех фермеров. Договариваются об ознакомительной экскурсии.

— Государственные и муниципальные служащие работают именно для того, чтобы обслуживать население и поддерживать предпринимателей, — говорит Ренат банальную, казалось бы, фразу, которая у предпринимателей и населения вызывает некоторый испуг. Но произнесена она в присутствии, с ведома и поощрения руководства. Это важное послание как для служащих, так и для предпринимателей. Возможно, даже важнее недавно разобранных формул рентабельности.

Одна из важнейших частей программы — учет всех предпринимателей. Казалось бы, тоже дубляж власти — ведь и так все отделы администрации сдают бесконечные статистические отчеты! На деле оказывается, что реальный учет с составлением экономической карты территории нужен, прежде всего, самим предпринимателям. Чтобы отлаженнее были хозяйственные связи, чтобы оживить товарообмен, чтобы власти знали о потребностях. Многие по многолетней привычке боятся открывать любую информацию. Но потом все-таки заполняют анкеты. Возможно, лед где-то тронулся, и доверия к власти стало чуточку больше.

Следующий день проходит в Алькинском сельсовете. Уфимского лектора ждут с волнением. Даже организовали в школе концерт. Недавно построенная школа-интернат — лучшее во всем селе здание. Правда, туалет в здании строители сделать не успели, но деревенские детишки неприхотливы. Дети воодушевленно поют песни, танцуют и играют на курае. Читают стихи, преимущественно о Салавате Юлаеве. Здесь его родина, а это ко многому обязывает.

Дети со сцены исчезают, теперь на переднем плане — проектор. В зале публика попроще, местные фермеры. На передние ряды сесть стесняются. На выручку приходят учителя — сажают детей, снявших уже народные костюмы. Ренат находится: «Это хорошо, что ребята будут слушать, они придут домой, расскажут родителям о проекте, это даже действенней будет». И уже к самим ребятам обращается: «Пусть вас не манят уфимские огни. Образование — да, получайте в Уфе. Но помните, что только здесь вы настоящие хозяева, и здесь у вас такие возможности, какие очень сложно будет получить где-то еще».

Я вспоминаю полюбившегося мне фермера Марата. Ему 26 лет, он работает на своей ферме вместе с отцом, учится заочно на агронома в техникуме в соседнем районе. Он не польстился на уфимские огни. И кажется довольным своей жизнью, строит планы о расширении, недавно купил новую «Ниву». Но из своего класса он один остался работать на земле. Остальные уехали — даже не к уфимским огням, а к блуждающим огонькам в северных болотах. Именно они уводят на северные нефтяные вахты основную часть работоспособной молодежи.

А Ренат призывает активнее заниматься предпринимательством — в ход идут и научные формулы, и истории успешных фермеров. Которые с помощью подсказок от проекта, информационного обмена сумели свою торговлю оживить, издержки уменьшить — и вот, у кого-то уже новая машина, кто-то расширяется.

После собрания основные действующие лица собираются в столовой. Обсуждают энергично дела насущные. Кто какие субсидии получил, кто их куда использовал. Каким был этот год был, и каким будет следующий. Где делать убойные пункты, что делать со строениями без хозяев в центре деревень? Лишь изредка проскакивают русские слова, иногда все горячатся и тут же отшучиваются, что за дело болеют, а народ горячий, ведь потомки Салавата.

Мы едем по сельской улице. Дома при кажущейся своей одинаковости очень хорошо передают характер владельца. И не только характер, но и социальное положение. И самое главное — активность. Это взаимосвязано. Ренат Мамаев провел исследование по собственной теории. По фасадам домов и заборам на центральных, иногда единственных, улицах сел вдоль федеральных трасс определил уровень активности населения. Исследовал 100 деревень и сел. Результаты получились удручающие: из 18 процентов активного населения основная часть в возрасте 47–52 лет. Выходит, что через пять-семь лет основная масса активных жителей выйдет на пенсию, их здоровье станет хуже, они пристроят детей и постепенно свернут хозяйство. Если на смену им не придут молодые, то работать вообще будет некому.

Видимо, поэтому начали районные руководители присматриваться к таким программам. Чтобы расшевелить «своих», чтобы расшевелить «народ». Своих-то можно по команде заставить учиться, с народом сложнее. Поэтому и приглашают уфимского лектора. Чтобы народ ходил и загорался.

Я не знаю, пройдет ли обучение по проекту Марат, и изменит ли оно что-то в его хозяйстве. У него еще свой техникум есть, и забот разных много. Он еще даже не женат, а говорят, хороших парней свободных нет!

Надеюсь, «Живое село» коснется и него. И надеюсь, ему от этого будет хорошо. Значит, тогда есть смысл во всех этих «хождениях на село».