Отец погибшего бойца из Башкирии: «Я готов идти туда пешком…»

Уроженцу Башкирии Динару Асяеву был всего 21 год, когда он героически погиб на специальной военной операции. Он был понтонером — наводил понтонные переправы в зоне СВО. Взвод, в котором служил Динар, обеспечивал прохождение других подразделений через водные преграды. 4 октября 2022 года при выполнении боевой операции его жизнь оборвалась… Посмертно он награжден орденами Мужества и генерала Шаймуратова. Родители героя, Галия Римовна и Ирек Маратович поделились воспоминаниями о сыне.

…В комнате Динара все так же, как было три года назад, в его последний приезд на родину в отпуск.

— Обстановка здесь такая же, какая была при его жизни. И даже вещи, как он их положил, так они до сих пор и лежат — я их не передвигаю, только пыль протираю аккуратно, — рассказывает мама бойца Галия Римовна. — Хотели ремонт сделать, но, честно говоря, рука не поднимается что-то менять здесь…

На комоде — фотографии Динара и его девушки Валерии. Они должны были пожениться, но не успели…

Динар Асяев подписал контракт с Минобороны в июне 2021 года, за восемь месяцев до начала СВО. Получив профессию механика в уфимском авиационном техникуме, он решил пойти по стопам отца и деда. Динар — потомственный военный.

— Я сам военный и мой отец тоже. И когда речь о службе в армии заходила, Динар, еще будучи подростком, говорил нам: «Я обязательно пойду!» — вспоминает отец героя Ирек Маратович. — А к концу обучения в техникуме он принял окончательное решение связать свою жизнь с военным делом.

Родители решение сына поддержали.

— Характер у него такой был: если он что-то решил, то переубеждать его, что-то доказывать, было бесполезно. Он, конечно, прислушивался к нам, но всегда принимал решение сам, — добавляет отец.

Динар был единственным ребенком в семье Асяевых.

— Он был долгожданным ребенком, — говорит Галия Римовна. — Появился на свет на месяц раньше срока, недоношенным. Сейчас думаю: наверное, он торопился жить… Родился слабым, крошечным, весом всего 2 300 граммов, с пороком сердца. Но по окончании девятого класса выяснилось, что «дырочка» в сердце затянулась. Помню, тогда кардиолог сказал: «Вы — счастливая мама! Не у всех детей эта патология проходит!» Но мы его все равно потеряли… — глаза женщины наполнились слезами.

Родителям Динара очень тяжело говорить о том дне, когда они узнали о смерти сына.

—  Я была на работе, — вспоминает Галия Римовна. — У ворот детского садика (мама Динара работает медсестрой в детском саду — прим. авт.) стояли несколько человек из нашей военчасти в Алкино, все были в военной форме. Я еще произнесла вслух: «Ой, как вас много!» И в сердце в тот момент ёкнуло, дыхание перехватило, неужели что-то с Динаром?! А когда они сказали, что он погиб, у меня перед глазами все поплыло. Потом приехала скорая… Уколы, таблетки…

— А я только вернулся с работы и вышел ненадолго на улицу, и тут соседка звонит, говорит, что Галие плохо, приехала неотложка, — едва сдерживая слезы, вспоминает Ирек Маратович. — Я побежал домой. А когда открыл дверь, сразу все понял…

Сослуживцы Динара рассказали родителям, как погиб их сын. «Асяй» (позывной бойца, производное от фамилии) подорвался на мине при выполнении боевого задания возле населенного пункта Кузьмино в ЛНР. Он наступил на противотанковую мину. По словам отца Динара, это была мина-ловушка. Малейший шорох, и она тут же взрывается.

— Когда Динар вернулся в зону СВО после отпуска, на базе их взвода сформировали группу минирования. Мне до сих пор непонятно, почему так произошло. Возможно, если бы он продолжал заниматься тем, что умеет, был бы жив… Ведь саперному делу его не учили…

… У Динара было очень много друзей. Они ценили его за открытость и отзывчивость. За готовность в любое время суток прийти на помощь.

— Друзей у него — полпоселка, — говорит отец. — И в зоне СВО у него появились друзья. Он дружил с Азаматом Галеевым («Самурай»), Владом Авдеевым. На передовой Динар познал, что такое настоящее боевое братство, когда все друг за друга.

— Когда он был в отпуске, мы уговаривали его остаться, — продолжает Галия Римовна. — А он тогда так неодобрительно на нас посмотрел и возмутился: «Да вы что! Мы столько с ребятами пережили. Неужели я сейчас их брошу?!»

Боевые товарищи Динара не просто ценили его, они восхищались его удивительной способностью предсказывать некоторые события.

— Его друг с позывным «Курбан» говорил, что Динар два раза спас их машину (мостоукладчик). Как-то они после задания вернулись в пункт временной дислокации. Как обычно, поставили машину. А потом Динар неожиданно сказал другу: «Машину переставь вон туда (и конкретное место указал)». «Зачем?» «Переставь!». «Курбан» послушался и переставил. И буквально через несколько минут мина прилетела как раз в то место, где до этого стояла их машина. Позже была похожая ситуация. Ребята приехали, заглушили мотор. И вновь Динар попросил товарища переставить машину. И тогда друг уже без лишних разговоров перепарковался. И опять мина прилетела. «Курбан» все восхищался: «Дядя Ирек, у него такая чуйка была!» Да, только она не уберегла нашего Динара… — вздыхает отец.

Родители бойца поддерживают связь с его девушкой.

— Она нам как дочь, — говорит Ирек Маратович. — И Лера называет нас папой и мамой.

— Когда я обнимаю ее, словно чувствую тепло Динара, — признается мама героя. — Двери для нее в нашем доме всегда открыты. Наготовлю вкусняшек, и ждем. Общение с ней утешает, дает нам силы жить дальше.

Колоссальную моральную поддержку родители погибшего бойца получают от Главы республики Радия Хабирова и районной администрации.

— Глава Чишминского района Ришат Анисович Мансуров, Зуфар-хазрат чишминской мечети — они всегда нас поддерживают, — рассказывает мама погибшего бойца. — Приглашают на мероприятия, чтобы мы не сидели дома, не замыкались, общались. Неоднократно встречались с Радием Фаритовичем. Таких семей, как наша, в Башкирии немало, но он каждой уделяет внимание. Поговорит, спросит, какая помощь нужна и т.д. И помощь мы действительно получаем.

…Да, для родителей нет ничего страшнее, чем смерть их детей. Не описать словами ту боль, которую испытывают отец и мать…

— Это неправильно. Дети не должны умирать раньше своих родителей, — сетует отец бойца. — Но вот так уж вышло… А сейчас жизнь для нас потеряла смысл… Мы живем по инерции. Ни о чем не мечтаем, ничего не планируем. Единственное, чего мы хотим сейчас, — побывать на месте гибели сына. Привезем горсточку той земли, где сложил он свою голову. Главное, чтобы завершилась СВО. Я готов идти туда пешком… Мы любим нашего сына и гордимся им. И для нас он всегда будет живым!