Уфимец рассказал, почему афганцы не хотели получить орден Красной Звезды

Сергея Кугуркина я встретил в уфимском центре образования № 25, он был членом жюри в школьном строевом смотре, посвященном Дню защитника Отечества.

Воспитанники объединения молодежных клубов «Алые паруса», где он работает тренером-преподавателем, занимают призовые места в Башкирии по бодибилдингу. Cам Сергей Кугуркин становился призером чемпионата России и выступал на чемпионате мира в 90-х годах.

— Когда вернулся из армии, во дворе турники и спортивные снаряды поставили, я молодежь тренировал: подтягивались, занимались с гирями, в настольный теннис играли, — рассказывает Сергей Кугуркин. — Воспитывал, чтобы они были готовы к службе в армии. Все хотели лучше подготовиться. Потом «спасибо» говорили, что, мол, Серега, ты нас заставлял спортом заниматься, и нам легче было в армии.

— Нас подняли по тревоге 12 декабря 1979 года. Прилетели на военный аэродром под Энгельсом, а 25 декабря вылетели в Кабул. На тот момент я в армии был полтора месяца, успел пройти курс молодого бойца. Мы не знали, куда летим. Нам сказали, когда перелетали через границу. Там были ребята, которые находились с июня, — рассказывает Сергей Кугуркин. Он отмечает, что тогда мощь армии чувствовалась. — 200 огромных транспортных самолетов прилетели. Как только самолет выгрузился, на это давалось 20 минут, за ним следовал другой. Эта карусель продолжалась всю ночь. Дух захватывало.

Провокации в результате привели к восстанию гарнизона в Асадабаде. Собрали группировку и отправили их усмирить. Опыта войны вообще не было. Командиры думали, что сил хватит победить каких-то душманов бородатых, у которых и оружия-то нормального нет, потому что воевали они английскими «бурами», карамультуками. Они из этого оружия стреляли хорошо. Этот «бур» БТР пробивал насквозь. Ориентироваться было сложно, там везде горы. Шли по ущелью недалеко от реки Кунар. Нас высадили на площадке. Оказалось, что не долетели. А у нас за спиной килограмм по 30. Пришлось пешком идти около пяти километров по скалам, по тропинкам в общей сложности несколько часов. А у душманов связь была не чета нашей, были и рации, и свои способы передачи информации. Они нас ждали, пропустили вперед, а потом взорвали проход по ущелью. Мы оказались в «мешке». Спрятаться было негде. Мы стали мишенями, как в тире. Они сверху, с гор, целились и стреляли. Все растерялись: нам по 18 — 20 лет. Я перепугался, не знал, что делать. Первый бой. Прикрыл голову руками и за камнем сидел. Мне помог старший товарищ. Чувствую, что меня кто-то за плечо трогает и говорит: «Кугуркин, стреляй хотя бы в воздух. Не бойся». Мне стало легче, что рядом есть взрослый, и я первый раз начал стрелять. Тогда я попал душману в ногу. В тот момент я почувствовал, что могу воевать. За время боя погибло около 50 ребят. Там была жуткая бойня. Потом помощь подоспела. После этого боя жалости к этим людям уже не было. Сострадание человеческое кончилось. Это было 28 февраля 1980 года.