Группа уфимских кинематографистов собирается снять художественный фильм о войне. В преддверии грандиозной даты — 70-летия Победы — вполне логичное стремление. Да и тема подобрана своеобразная — о предательстве (и как с этим жить). Только вот собираются, собираются, а никак собраться не могут. Мы попытались получить информацию из первых рук — узнать мнение автора проекта кинорежиссера Айсыуака Юмагулова.
— О чем фильм?
— Фильма нет. Пока все пребывает в состоянии проекта. А история наша о 825-ом батальоне.
Историческая справка.
В феврале 1943 года командованием Вермахта была разработана операция Kugelblitz («Шаровая молния»). Цель — одним массивным ударом раз и навсегда покончить с партизанским движением в оккупированной Белоруссии.
В одном из легионов Вермахта — «Idel-Ural» — был сформирован 825-й батальон, состоявший из пленных татар, башкир, чувашей и других народов Поволжья и Урала. Его-то в составе основных немецких сил и направили для борьбы с партизанами.
Причем начало операции было запланировано на… 23 февраля!
Так что, прибыв в Белоруссию, солдаты батальона отпраздновали День Красной Армии и Флота с подобающим размахом — перебили немцев и перешли к партизанам. В дальнейшем они участвовали во всех боях, добровольно вызывались на самые опасные участки. Погибли почти все. Остальные после войны были либо репрессированы, либо поражены в правах.
После такого «инцидента» командование Вермахта приостановило работу по созданию подобного рода формирований. Существующие же батальоны либо расформировывались, либо отводились в тыл для выполнения, например, охранно-патрульных функций. В Европе участились случаи массового перехода национальных батальонов на сторону партизан — французских, польских, югославских.
Пример 825-го батальона оказал сильное влияние на татарского поэта, автора «Моабитской тетради», Мусу Джалиля.
Прецеденты.
В отечественном кинематографе эта тема была затронута в 1968 году. «Моабитская тетрадь» — художественный фильм режиссера Леонида Квинихидзе, в котором главную роль исполнил Народный артист РСФСР П.Г. Чернов.
— Почему именно эта тема?
— Не знаю, время подошло, наверно. Такие вещи нельзя запланировать или как-то предугадать.
На наш взгляд, «феномен» 825-го батальона — одна из самых противоречивых страниц в истории Великой Отечественной войны. Игнорировать ее мы не имеем права. В конце концов, речь о наших земляках. Это деды, прадеды. Я был возмущен тем, что их до сих пор считают предателями. Кто-то из вождей сказал: «У нас нет военнопленных — есть только предатели».
Так вот я солдат 825-го батальона предателями не считаю.
Не знаю, у сильных мира сего свои представления о войне, у простого человека — свои. Думаю, что любой понимает: война — это не настольная игра, где можно по своему усмотрению легко и просто передвигать оловянных солдатиков, чистых, в нарядных мундирах, и разглагольствовать на тему вроде «Гвардия умирает, но не сдаётся!»
Война — это история, которая пишется кровью, потом и слезами простого человека. Солдата. И главная его задача — выжить. Конечно, не любой ценой. Но приложить для этого максимум усилий. Не уронить при этом чести. И выполнить свой долг до конца — победить врага.
Из воспоминаний военнопленного Рушада Хисамутдинова:
«…Татары неохотно шли в немецкий легион. Тогда фашисты решили найти человека, который всех пленных мог бы увлечь за собой. Вербовщики были настойчивы. Известно, что вокруг Мусы Джалиля немало в то время хлопотали высокопоставленные лица — и Розенберг, и Унгляубе, и пресловутый «президент» воображаемого государства «Идель-Урал» Шафи Алмаз. Но Муса вначале и слышать не хотел о службе у немцев. Лишь после, осознав, что затея гитлеровцев открывает ему возможность заниматься антифашистской пропагандой в легионах, он дал согласие. Путь, на который стал Муса, был труден и опасен».
Из книги «Воспоминания о Мусе Джалиле», Казань, 1966.
— В преддверии 2015 года: не является ли ваш проект элементарным поводом получить государственные деньги и просто «освоить» их?
— Я этого не понимаю. Хотя, наверное, должен. Найдутся люди, которые будут говорить именно так.
Наша задача — снять фильм. Для этого нужны деньги. Продюсеры работают в разных направлениях. Это все-таки историческое кино: нужны декорации, костюмы, техника и многое другое.
Если сидеть и бояться, что тебя упрекнут или как-то не так поймут, то как снимать кино?
Солдаты батальона сами о себе не расскажут — они погибли. Кто защитит их честь и достоинство? Конечно, одним только кино такую задачу не решить. Но мы хоть что-то делаем.
Что касается 2015 года: вместе с тем, что это будет великий праздник, это еще и повод обратиться к странице истории. Удивительно, почему мы до сих пор стыдливо умалчиваем о ней. Почему внуки не могут с гордостью сказать: «Да, мой дед воевал!»?
Мы ведь ничего не выдумываем. Все основано на документах. Они есть. Доказательства того, что солдаты 825-го батальона не были предателями, а были героями, имеются!
— Да, но герои носили немецкую форму.
— Носили, согласен. Но и многие наши разведчики, диверсанты, находясь в тылу врага, выполняя боевые задания, тоже носили вражескую форму.
— Они не приносили присягу…
— Если для дела, то приносили. Главное — не опуститься до самой низкой черты, то есть не замарать руки кровью. После этого, действительно, пути назад нет.
В батальоне активно действовала антифашистская ячейка, вопрос присяги наверняка обсуждался. Думаю, все «за» и «против» взвешивали не один раз. Для достижения основной цели — присоединиться к партизанам — солдаты батальона пошли на это. Но я уверен, слова, которые они произносили, шли не от сердца. На карту было поставлено все. У них был, пусть небольшой, но все же ШАНС — не замарать чести. Они ухватились за него.
Из воспоминаний уроженца чувашской деревни Нижний Курмей Оренбургской области Ивана Скобелева, соратника Мусы Джалиля:
«… состоялась церемония принятия присяги третьего и четвертого батальонов в присутствии муллы, который сидел с Кораном. После каждого абзаца он кричал: «Ант итем!» (клянусь). Передние ряды повторяли, а в задних орали в рифму похабщину…
… Когда рассказали, как принимали присягу, что кричали в задних рядах, он (Муса Джалиль) расхохотался: «Вот складно, вот молодцы…»
Валерий Алексин, «Идель-Урал». Чуваши и татары в логове нацистов, 2008.
— Знаете, еще раз хочу повторить (или даже подчеркнуть): всевозможные умозаключения на тему формы или присяги, или еще чего-нибудь, могут легко и свободно делать только те лица, кто НЕ ОКАЗАЛСЯ в ситуации этих солдат. Сидя за компьютером и попивая пивко, почему бы не поупражняться в демагогической эквилибристике, направо и налево развешивая ярлыки?
Наши солдаты не просто выжили в аду. Они потом еще и врага били!
— Сколько лет проекту?
— Больше трех, наверное.
— Что мешает сейчас взять и снять кино?
— Это военная драма, кино историческое, и, как я уже говорил, для подобных проектов нужны соответствующие мощности. Бюджет. Без государственной поддержки все равно никак не обойтись. Надеемся на поддержку Президента Республики. Во второй раз подали заявку на грант. Ищем другие источники финансирования. Словом, находимся в постоянном (и пока неустанном) поиске.
Что касается моральной поддержки, то проект поддержали Станислав Говорухин, Никита Михалков, Карен Шахназаров и др.
— На что надеетесь?
— Если не получится снять фильм, придумаем что-нибудь еще. Но думаю, что все будет хорошо. В любом случае, мы обязаны высказать свое мнение по этой проблеме. Просто читателей, в том числе и интернет-аудиторию, могут и уже наверняка вводят в заблуждение некоторые блогеры. Уровни потоков грязи и демагогии, как с той, так и с этой стороны, что называется, зашкаливают. Достигли такого уровня, что не обратить на это внимания не получается. Это, конечно, мешает, отвлекает от работы. Но что поделать. Мы, авторы проекта, свою точку зрения выразили.
У нас много говорится об усилении гражданского общества, о единстве, дружбе народов, патриотическом воспитании молодежи и так далее. Ищутся примеры для подражания. Иногда такие примеры даже выдумываются.
Случай с 825-ым батальоном — это история патриотизма в чистом виде, если хотите.