На одного генерала 160 солдат

Перечитал свои старые публикации под общим названием «Чиновники бывают разные». Решил дополнить их на собственном примере.

Задумывались, чем привлекает молодежь работа в чиновничьей среде? Кто-то наивный подумает - служением во благо родины. Не спорю, есть такие. Раньше таких было, на мой взгляд, больше. Воспитание было таким, и на многих оно повлияло. Нет, конечно, ни для кого не секрет, что основным стимулом являются стабильный заработок, соцпакет и обеспеченная старость. Тут сразу оговорюсь, есть люди, которых привлекает не официальный заработок, а возможность занять «хлебное» местечко. К сожалению, такое явление не изжито, но речь не об этом. Сколько можно об этом говорить, читатели подумают, что все чиновники казнокрады и мздоимцы. К счастью, это далеко не так.

Даже между министерствами есть разница. К написанию этой заметки меня подвигли как раз бумажки, найденные мною в личном архиве. Это были официальные справки о моих доходах за 2007 год при работе в агентстве лесного хозяйства (бывший минлесхоз – министр Р.Г. Казаккулов) и в министерстве природопользования, лесных ресурсов и охраны окружающей среды, куда нас перевели, ликвидировав вышеупомянутое агентство (министр А.А. Фаухутдинов). Ну так вот, если в агентстве мой ежемесячный заработок составлял 12021,03 руб./месяц, то в минприроды, в тот же год, он составил 22091,25 руб./месяц (при той же должности и классности). Улавливаете разницу?! Ну а если бы я работал в той же должности, но, к примеру, в минфине, думаю, разница была бы еще значительней.

Итак, я получал более 22 тысяч рублей в месяц, значит, моя пенсия должна была бы составить около 16 с половиной тысяч рублей (75 процентов от заработка). Но не тут-то было. Как я уже указывал в одной из предыдущих статей, не вся зарплата включается в расчет пенсии. Но дело даже не в этом.

Почему чиновники, особенно в предпенсионный период, так раболепно послушны? Да потому что так устроено наше законодательство о госслужбе. Если обычный служащий или рабочий для начисления пенсии может сам выбрать выгодный для него период для расчета, то госслужащий этой возможности лишен. У него нет альтернативных вариантов. Пенсия ему назначается, исходя из начисления заработной платы за последний месяц работы (с определенными ограничениями). К этим ограничениям относятся полностью не входящее в расчет ежемесячное денежное поощрение (у меня, как и у многих других, оно было равно одному окладу), часть премиальных. Сама по себе, премия отдельного госслужащего в размере не ограничена, но в расчет пенсии входит, если не ошибаюсь, не больше 40 процентов от оклада.

Я рассматриваю служебный контракт, заключенный между мной и министром, и вижу, что в год ухода на пенсию мне был установлен оклад 3989 руб./месяц. Кроме того, в мое денежное содержание вошли оклад за классный чин (сумма в контракте не указана, видимо, кадровику лень было смотреть), ежемесячная надбавка к должностному окладу за выслугу лет (в настоящее время она ограничена 30 процентами федеральным законодательством, но я получал по старому республиканскому положению в размере 40 процентов), ежемесячная надбавка к должностному окладу за особые условия (у меня была равна 70 процентам от оклада). После моего ухода на пенсию она у меня не повышалась до мая прошлого года, т.к. не изменялись оклады у госслужащих. После повышения окладов госслужащих, о котором я узнал от приятелей из другой системы, я обратился в министерство, и там мне выдали справку об условном перерасчете моего заработка в новых условиях. После чего был произведен перерасчет моей пенсии.

Этот перерасчет выглядит следующим образом:

4988 руб. – оклад по должности главного специалиста-эксперта;

1350 руб. – оклад за классный чин;

1995 руб. – надбавка за выслугу лет;

3492 руб. – надбавка за особые условия работы;

1056 руб. – премия;

1932 руб. – районный коэффициент.

Как уже отмечал, максимальный размер премии для расчета ограничен 40 процентами, а у меня он чуть больше 20 процентов. В то же время, судя по годовым данным, я, как и остальные работники, получал премии в значительно больших размерах. Причина кроется в том, что министр взял себе в заместители своего земляка. В этом нет ничего криминального (взять хотя бы питерских). Главное, «чтобы человек был хорошим». Но все дело в том, что этого земляка в свое время выгнали из нашей системы за организацию браконьерской охоты на медведя. Неприязненные отношения к бывшему в то время министру не находили выхода, и, видимо, поэтому он решил отыграться на мне. Зная дату моего ухода на пенсию, он подготовил приказ о снижении премии за этот месяц работникам нашего отдела.

Дотошный читатель, подсчитав разницу, подумает - 900 рублей. Стоит из-за этого сыр-бор разводить? Он прав. Это, скорее, моральный удар, чем материальный. Но я привел его в качестве примера, показывающего бесправность чиновников перед руководством в предпенсионный период. Это и порождает вынужденное раболепие и кажущееся дружным: «Одобрямс!» Тем более, что у руководителей есть и другие возможности воздействия на строптивцев. Например, периодически, чуть ли не ежегодно, сверху спускаются так называемые сокращения штатов. Делается это из благих посылов, якобы для освобождения от балласта, но де-факто нередко происходит иначе. Взять хотя бы систему лесного хозяйства, где я отработал весь свой трудовой стаж. Когда я начинал работать, в системе было более 40 лесхозов, около 200 тысяч лесничеств, а число работающих порой (в весенне-летний период) превышало 20 тысяч человек. Со всем этим управлялся штат министерства, состоящий менее чем из 50 человек, включая министра с двумя-тремя замами, секретаршей, водителем и машбюро. Сколько сейчас работающих в системе? Не говорю уж об объемах работ, которые также либо сократились, либо вообще не производятся. Но в тоже время штат аппарата читатель может узреть либо на сайте министерства, либо, если есть возможность, в телефонном справочнике. Достаточно лишь отметить, что число замов у нынешнего министра достигло пяти человек.

Я не отношусь к тем, кто огульно критикует первого министра лесного хозяйства республики, покойного М.Х. Абдулова. Это был своеобразный руководитель, пользующийся большим авторитетом как в республике, так и в системе в целом. Он быстро перенимал все передовое и ценное, что намечалось в отрасли. Я, как и многие другие, многому научился у него. Прогрессивным целям должно было служить и объединение около полусотни лесхозов в восьми производственных лесохозяйственных объединениях (ПЛХО). Это должно было способствовать концентрации финансов, производственных мощностей, других ресурсов, теоретически уменьшению штата… Но у этой идеи оказалась и отрицательная, не рекламируемая черта – отдаление аппарата министерства от народа. Между работающими низами и министром создавался дополнительный буфер. Если раньше министр работал напрямую с каждым директором лесхоза (который преимущественно располагался в границах административного района), то теперь министр управлял лишь восемью генеральными директорами. Он получал от них все сведения и им направлял директивные документы, им же спускались почти все жалобы с низов и от населения. Эта дополнительная надстройка отделила работников министерства от народа, сделало их более «важными» персонами. Нечто подобное, как мне кажется, произошло и с разделением страны на округа.

Нынче происходит, как мне кажется, следующий перекос. Количество руководителей разного ранга в сравнении с работающими растет. Пример этому подала система управлением нового министерства, созданного в стране (МЧС). Как видно из данных интернета, здесь на одного генерала приходится 160 подчиненных. Нигде в мире не существует такого. Понятно, что при таком расходе бюджетных средств недовольных много. Нужны изменения на законодательном уровне. У нас любят сравнения с другими странами по многим вопросам. Почему бы и штаты различных государственных учреждений не привести в порядок в соответствии с общемировыми примерами? Но опять-таки крайности здесь недопустимы. Одно дело минимальная численность при хорошо отлаженной системе и полной компьютеризации государства, а другое дело, когда компьютеры используют в качестве печатной машинки.

Поэтому, видя плохое и хорошее в различных начинаниях, я всячески приветствую инициативы Президента Башкортостана Р.З. Хамитова и его окружения по созданию «Открытой республики», «Народного правительства», открытости управленческих структур перед народом. Приветствую и сокращение численности аппарата путем слияния Аппарата Президента с Аппаратом Правительства. Это, на мой взгляд, сильно осложняет работу самого Президента, дает козыри его противникам, чтобы «бить» в желтой прессе за любые промахи. Но зато соответствует замечательному лозунгу нашего Президента «Работать для людей». Не знаю, как получится на деле, но мне видится такое направление более-менее перспективным.