Константин Толкачев рассказал, сколько стоит наш парламент

Ровно на 20 вопросов ответил Председатель Государственного Собрания – Курултая РБ Константин Толкачев во время онлайн-конференции, прошедшей сегодня в «ОЭГ». Ответы на несколько вопросов, касающихся количества депутатов Госсобрания – Курултая РБ, доходов чиновников, размеров пособий, интернет-голосования и других тем, предлагаем сегодня вашему вниманию.

Алексей:

- Как вы относитесь к идее Владимира Путина об обязательном рассмотрении Думой проектов законов, которые наберут в интернете более 100 тысяч подписей? Может, в республиканских законах тоже сделать подобное, пропорционально уменьшив число подписантов?

- Это очень интересная идея, плодотворная. Я думаю, что она будет развита и найдет свое отражение в законодательстве. Мы тоже не равнодушны к ней. И тоже не исключаем возможности, чтобы позиция наших сограждан, выразившаяся в какую-то законодательную инициативу, обязательно прошла рассмотрение и, может быть, приобрела статус закона. В целом жизнь не стоит на месте. Интернет стал уже настолько явным явлением нашей жизни, что не замечать его было бы неправильно. Другое дело, что есть опасность того, что мы не можем быть пока застрахованы от лоббирования законов мошенническим путем, когда будут создаваться тысячи интернет-персонажей, от имени которых будут вноситься законопроекты. Я бы хотел отметить, что недавно у нас был руководитель центральной избирательной комиссии России Владимир Чуров. И он заявил, что уже к 2015 году все избирательные участки будут оборудованы электронными системами голосования. Кто знает, может быть, следующим шагом станет голосование через интернет?

Гульнара Хуснутдинова:

- Давно уже ходят разговоры, что в республике необходимо принять закон о повышении размера компенсации по уходу за ребенком-инвалидом. Она сейчас составляет 1380 рублей. Думаю, нет необходимости говорить, что эта сумма ничтожно мала. Ведь мамы практически не имеют возможности работать, многие одинокие мамы содержат семью на детскую пенсию по инвалидности, которая, практически, уходит на лечение ребенка-инвалида. В г. Санкт-Петербург, например, эта сумма составляет 10 000 рублей. Что планируется сделать у нас в этом направлении?

- К сожалению, мы не обладаем самым большим бюджетом, мы не можем соревноваться ни с Санкт-Петербургом, ни с Москвой. В Москве бюджет составляет один триллион 600 миллиардов рублей. А наш бюджет по итогам прошлого года составил 140 миллиардов рублей. Конечно, то, что сейчас возможно в Санкт-Петербурге или в Москве, для абсолютного большинства других субъектов весьма и весьма затруднительно. Должен отметить, что более десяти процентов нашего бюджета, не включая расходы на образование, здравоохранение, направлены как раз на социальные выплаты. Выплаты самые различные – и семьям, имеющим детей, и семьям с низкими доходами, и малоимущим учащимся и студентам, и нетрудоспособному населению, и гражданам, подвергшимся воздействию радиации, и, конечно, семьям, имеющим на воспитании детей-инвалидов. Это очень серьезная проблема. Обязательно мы над ней будем работать. И по возможности будем влиять на то, чтобы эти выплаты увеличивались. Это я считаю крайне необходимым. Такие вопросы находятся в центре внимания и Президента, и Правительства. Другое дело, что мы сейчас находимся в поисках свободных средств. У нас сейчас очень большие расходы. В этом году мы должны построить 52 детских сада. Очень остро проблема стоит, особенно с повышением роста рождаемости. Если мы выполним в этом году задачу - построим 52 детских учреждения, то проблема будет значительно менее актуальной. И значительное количество граждан смогут посвятить себя тому направлению в трудовой деятельности, которому они хотели бы отдавать предпочтение.

Алексей:

- Уважаемый Константин Борисович. Как думаете, насколько целесообразно уменьшить общее количество депутатов, оставив только тех, кто работает на постоянной, профессиональной основе. Все равно разногласий при голосовании у нас в парламенте нет.

- Вопрос интересный, я неоднократно его слышал. Я хотел бы, чтобы мы учли несколько очень разумных факторов. У нас не только законодательный орган, но и представительный. А представительство в нашей республике выражается в том, что по коэффициенту полиэтничности мы занимаем второе место после Дагестана. И нам бы очень хотелось, чтобы представители как можно большего количества этносов были представлены в нашем парламенте. Второй момент – по количеству муниципальных образований мы тоже являемся лидерами в нашей стране. И не обращать внимания на этот факт тоже нельзя – хотелось бы, чтобы как можно больше муниципальных образований было представлено в нашем парламенте.

Еще важный, значимый момент – я бы хотел отметить, что наши депутаты делятся на две группы, неравные по количеству – 17 человек из 120 работают на постоянной основе, остальные в сессионном режиме, то есть на общественных началах. И в том, и в другом случае депутаты формально обладают равным статусом. Ну, естественно, на тех, кто работает на профессиональной основе, ложится основная нагрузка по подготовке законодательных актов, по их продвижению, по контролю за их прохождением. То есть чисто юридическую работу, в основном, выполняют они. Что касается других депутатов, то они выполняют не менее значимую работу. Она выражается в контроле за принятыми законами. И здесь депутаты оказывают очень серьезную помощь – вовремя реагируя на те или иные правовые нормы, которые не показывают достаточную эффективность, они вносят предложения, которые затем используются нами для внесения изменений и дополнений.

И еще – постоянно участвуя в общении с населением, проводя приемы граждан, они также во многом снимают остроту проблем и стимулируют формирование более высокого уровня правовой культуры. Потому что опираются они на наши законы, их реализуют, доводят до тех людей, с которыми общаются. Поэтому я не вижу необходимости сокращения количества депутатов. Хотя в некоторой степени мы пошли на это. Со следующего года состав Государственного Собрания будет включать в себя 110 депутатов. Много это или мало? В Татарстане в парламенте 100 депутатов. В Удмуртии, население которой составляет один миллион 600 тысяч человек, - 90 депутатов. Поэтому все относительно. Но у нас есть возможности загрузить каждого депутата необходимой депутатской работой и контролировать ее. Я бы отметил еще, сколько стоит наш парламент, каков его бюджет, и как он сопоставим с бюджетами других субъектов Приволжского округа. Бюджет нашего парламента в 2010 году составлял 146 миллионов рублей. В Татарстане – 219 миллионов, в Самаре – 447 миллионов, в Свердловской области – 483 миллиона, в Челябинске – 228 миллионов, в Перми – 297 миллионов. Даже Оренбург, который значительно меньше Уфы, 147 миллионов. На миллион больше, чем бюджет нашего Государственного Собрания. И по расходам на одного депутата мы, наверное, самые экономные из всех региональных парламентов нашей страны. И в силу этого количество депутатов не сказывается на удорожании парламентской деятельности. Хотя, как учат нас философы, в любом явлении есть как плюсы, так и минусы. И минус здесь, возможно, в том, что не всегда депутаты оправдывают свой высокий статус. С такими фактами нам приходится сталкиваться. И как-то реагировать через комиссию по этике. Что-то удается, что-то – нет. Но в целом депутатский состав достаточно работоспособный и реализует набор тех задач, которые на него возложены.

Анастасия Михайловна, ветеран труда:

- Константин Борисович, хотелось бы узнать, почему нет ограничений (потолка) при назначении пенсий госслужащим. Справедливо ли назначать высокую пенсию чиновникам (80% от среднего заработка) при том, что большинство российских пенсионеров, в том числе бюджетников, еще не получают и 40% утраченного заработка? В советские времена персональная пенсия составляла 250 рублей. Будут ли когда-либо этот вопрос рассматривать законодатели?

- Мифы о сверхдоходах наших чиновников очень сильно преувеличены. Даже министры получают зарплату в десятки, а иногда и в сотни раз меньше, чем те предприятия, которые они курируют. Говорить о чиновнике среднего уровня, скажем, специалиста отдела, то у них зарплаты ниже даже средней по стране. К тому же, статус госслужащего предполагает целый ряд ограничений – он не может заниматься бизнесом, иметь дополнительный заработок, копить, откладывать. В силу этого, особенно сейчас, когда наблюдается сокращение количества чиновников, ответственности за выполнение работы, за ее качество, никто с них не снимает. В основном, у чиновников ненормированный рабочий день, многие без выходных работают, перерабатывают. И эти пенсии, которые сейчас установлены, может быть, незначительная компенсация за их непростой труд. Кроме того, многие, идя на государственную службу, активно работая, надеются при выходе на пенсию иметь достойную сумму, которая позволила бы им безбедно существовать.

Есть еще понятие коррупциогенности. Чиновник должен дорожить своим местом, ибо участвуя в коррупциогенных действиях, он может нанести такой ущерб, который не покроет никакая добросовестная работа. Чтобы этого не было, он должен быть достаточно обеспеченным. И дорожить своей работой.

Марат:

- Как Вы считаете, соответствуют ли республиканские законы и другие нормативно-правовые акты федеральным? И какая работа в этом направлении ведется?

- Конституция, в частности, статьи с 71 по 73, разграничивают наше законодательство на основе их предметов. Есть законы, которые входят в пределы юрисдикции федерального центра. Республиканские законодатели здесь не участвуют. Есть сфера отношений, которая относится к совместному ведению. Здесь мы делим юрисдикцию с федеральным центром. И есть абсолютная юрисдикция субъектов федерации. Говорить о соответствии мы можем по статье 72, которая относится к сфере совместного ведения. Конечно, хорошо было бы, если бы ее не было. Тогда не было бы необходимости заниматься постоянным приведением в соответствие наших законов с законами, принятыми федеральным центром. Но этого пока нет, и мы вынуждены считаться с теми изменениями, которые происходят в федеральном законодательстве, и принимать соответствующие законы. Еще важный момент – если возникает коллизия между федеральными законами и законами субъектов федерации, то действуют акты более высокой юридической силы. В данном случае – федеральные законы. Поэтому говорить: «соответствует – не соответствует» можно только однозначно – конечно, соответствуют.

Костя:

- Почему Вас нет в соцсетях, в Фейсбуке, например? Или блога достаточно? А насколько ведение блога помогает Вам в Вашей работе? Что-то черпаете из этого общения?

- Я изучал вопрос и спросил мнение блогеров о целесообразности работы, скажем, в Твиттере, в других социальных сетях. Сейчас это находится на уровне моего внутреннего анализа. Все-таки, ведение блога, ознакомление с вопросами и пожеланиями, занимает достаточно большое количество времени. Нужно реагировать, отвечать. Я думаю, что в перспективе мы, может быть, выйдем и на формат общения в других социальных сетях.