Уровень культуры в Башкортостане снижается?

Именно культура является показателем развития и становления общества. Если культура развивается, значит, общество благополучно, значит, у него есть будущее. Каково состояние культуры в стране и в Башкортостане? Об этом «ОЭГ» беседует с деканом социально-гуманитарного факультета БГПУ им. Акмуллы, заведующим кафедрой культурологии и социально-экономических дисциплин, доктором педагогических наук, профессором, заслуженным работником образования РБ, почетным работником высшего профессионального образования РФ Владиславом Бениным.

- Владислав Львович, каков сейчас уровень развития культуры в республике?

- Культурный процесс в республике идет сейчас по двум противоположным направлениям. Первое - сохранение традиций башкирского народа и других национальностей РБ. Сохранение народа и его культуры в этнографическом плане нужно, но с другой стороны, даже на уровне профессиональных исполнителей, особенно это заметно у музыкантов, явно прослеживаются глобалистские тенденции, взаимопроникновение культур. Это заимствование наиболее ярко проявляется в легких жанрах. Отсюда вытекает второе направление, проявляющееся на уровне бытовой культуры, повседневности - это вестернизация. Причем, вестернизация в самых простых и незатейливых формах. Прямое перенимание любых зарубежных образцов, причем, таких, которые не требуют особых интеллектуальных усилий.

В связи с этим нужно добавить, что процесс реформ в образовании, который проходит в нашей стране и еще не завершен, привел к тому, что если раньше образование являлось системой, дававшей человеку какие-то азы культуры, представление о ее развитии в общечеловеческом масштабе, то сейчас в школах, неспециализированных вузах эти знания даются в ничтожно малом объеме. Поэтому основой культуры народа остается только язык.

В начале 30-х годов Гиммлер, руководивший образовательным фронтом у Гитлера, говорил о том, что для того чтобы из людей сделать стадо баранов, не нужны концлагеря. Для этого достаточно одной перманентной реформы образования. У нас перманентная реформа образования идет уже третий десяток лет. Цели непонятны, средства сомнительны, идеалы отсутствуют. Человек стремится, в первую очередь, к физическому комфорту, забывая о духовном росте. На этом фоне такие культурные события, как Нуриевский фестиваль, остаются, говоря современным языком, тусовкой для избранных. Половина присутствующих – приезжие, еще четверть присутствуют по роду работы. А тем, кто, возможно, хотел бы посетить то или иное мероприятие, порою не достает средств. И человек оказывается пред выбором – купить себе что-то или пойти на культурное мероприятие. Это обидно.

- Я не хочу сказать, - продолжает размышления Владислав Львович, - что мы скатились до уровня Шарикова. Но процесс к этому идет. И если Шариков хотя бы переписку Энгельса с Каутским читал, хотя ничего и не понял, то сейчас и этого не читают. И студент-первокурсник XXI века куда безграмотнее студента, скажем, середины прошлого века. Но я не хочу сказать, что все такие.

Наша творческая интеллигенция, прежде всего кинематографическая, предлагает только два варианта: у нас на экране либо размножаются, либо убивают, третьего не дано.

Отчего еще лет пять назад начался мощный выход на экраны телевидения советских фильмов? Причем, не только Рязанова, Данелия, но и снятых в 40-50 годы? И люди смотрят. Классика жанра, классика кино. Почему? Скорее всего, потому, что человек XXI века устал от переполнившего мир насилия и зла. Старые фильмы, хотя и идеологизированы, но они добрые, немного наивные… Я привожу в пример кино потому, что именно оно на данный момент является наиболее массовым видом искусства.

- Как же так? Вы хотите сказать, что сейчас нет хороших фильмов? А «Остров» Павла Лунгина, например?

- Давайте попытаемся вспомнить хотя бы один фильм из снятых за последние лет десять, который был бы талантливым и который хотелось бы посмотреть повторно. «Царь», «Остров» Лунгина… Талантливые фильмы, тяжелые, со смыслом. Но во второй раз на эти фильмы вы пойдете? Вряд ли. Так как они из тех, которые смотришь раз в жизни. А если говорить о комедиях, то они американизированы. А чувство юмора у нас с американцами разное: и то, что вызывает неудержимый смех у одних, не вызывает и улыбки у других.

- Давайте поговорим о литературе и ее перспективах.                                               

- На одном из съездов народных депутатов СССР в разгар перестройки было легализовано слово «бардак», ранее запретное для печати. В то время это было своего рода культурным переворотом. Это не преувеличение. А сейчас печатными стали все слова, включая и мат. И если в свое время произведения Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки» и Эдуарда Лимонова «Это я, Эдичка» производили впечатление литературного события, то сегодня я у Дарьи Донцовой не могу найти и станицы без нецензурщины. Ее книги я читаю с определенной целью – выискиваю там общеизвестные аббревиатуры, слова, имена, не нуждающиеся в пояснении для моего поколения, но объясняющиеся в ее книгах в сносках. Например, что такое РГБ, кто такой старик Станиславский, Яго… И что на этом фоне говорить о литературной культуре?

- Совсем недавно в СМИ прошла информация, что заведения культуры, возможно, будут переведены на самоокупаемость. Как вы это прокомментируете?

- Культура, если ее рассматривать с финансово-экономической стороны, является сугубо затратной областью. Есть театры Ла Скала, Метрополитен Опера, Камеди Франсез, все они дотационные. За всю историю эти театры не помнят случая, чтобы на их спектакли остались непроданные билеты. И никому в голову не придет предложить им перейти на автономию. Если объекты культуры сделать самоокупаемыми, это будет означать обреченность культуры.

- В стране с утраченной идеологией, коей сейчас является Россия, возможно ли развитие культуры?

- Вообще в стране, в которой разваливается все, не может быть хорошо с культурой. После распада СССР была «зарезана» одна идеология, а другая на ее место не пришла. Любая страна стоит на идеологии. У американцев она есть: «моя страна не права, но это моя страна. И я, ее гражданин, обязан ее защитить и отстоять. И она защитит и отстоит меня, так как я ее гражданин». Во время войны во Вьетнаме американцы говорили, что война несправедливая, но ее развязала моя страна, ей это надо, значит, надо и мне.

- Владислав Львович, конец первого десятилетия XXI века привел к власти новые личности, новые передовые идеи. Как вы считаете, в области культуры есть существенные изменения? Какой вы видите культуру страны, республики в ближайшее время?

- Каких-то существенных изменений я не вижу. Так как, по моему мнению, на места, которые занимали яркие личности, сейчас пришли «серые мышки», исполнители чьей-то воли свыше. Если говорить о стране как о едином государстве, то я не уверен, что оно сохраниться. Как вариант, произойдет распад страны на автономии, независимые республики.                                                    

Первая причина, по которой не могу обрисовать будущего республики в культурном плане: она не может развиваться вне контента, заставляющего желать лучшего. Вторая причина - у меня нет точной информации. Интересно, что мы живем в информационном обществе, но поток информации не контролируем, и в нем трудно отделить важное от преходящего, зерна от плевел. Для того, чтобы понимать положение культуры, нужно быть ее частью. А чиновники в большинстве своем далеки от культурного процесса. Вот и получается, что воз и ныне там: постоянное недофинансирование. По законодательству, бюджет культуры должен быть не менее четырех процентов. Но по сути он составляет 2,8 процента.

- Это деньги, выделяемые государством. А возможны ли другие источники?

- Если бы в стране, - продолжает собеседник «ОЭГ», - приняли хотя бы закон о меценатстве, было бы хорошо. Во всем мире спонсорство развито и чтимо и приносит не только рекламу и уважение общества к спонсору, но и финансовую отдачу, не облагаемую налогом. В нашей же стране налогом добирается то, чего не достает государству в материальном плане. То есть нужно платить зарплату бюджетникам, повышать ее, а за чей счет? За счет стабилизации или снижения зарплат чиновников? Нет! Вот и получается, что налог - это чуть ли не единственный способ закрыть дыры в бюджете.

- Владислав Львович, что вы скажите о «моде на искусство»?                                  

- Вот недавно в Уфу приезжал Владимир Спиваков. Кто мог купить билет на его концерт? Преподаватель с консерваторским образованием, которому пропустить это культурное событие стыдно, вынужден в чем-то себе отказывать, откладывать деньги на билет… Концерты рассчитаны не на духовность, а на зарабатывание денег. Например, те же визиты со спектаклями в Уфу МХАТ, Спивакова - это возврат к разговору о том, что высокое искусство и культура становятся прерогативой элиты общества. Элиты в финансовом плане.

Вообще, - продолжает Владислав Бенин, - есть три социальных лакмуса: автомобиль, жилищные условия и места, которые ты посещаешь. Вот и получается, если ты входишь в 1200 человек, что побывали на концерте Спивакова, ты человек культурный, образованный. Ты из себя что-то представляешь. Я считаю, что в России, а потом уж и в республике, несмотря на пускание пыли в глаза и лозунг: «В Багдаде все спокойно, и город процветает!» со стороны правительства, идет культурный упадок.                                

- Все так плохо?                                                                                                    

- Да нет... Все черным быть не может. Талантливые люди никуда не делись. Человеческая потребность в культурном, в прекрасном никуда не ушла. К нам приезжают очень интересные коллективы, экспозиции. Были бы финансовые возможности у Министерства культуры все это устраивать, привозить, а у людей - туда ходить…