За эту статью сложно было сесть. Писать ведь придется о том, что люди плевать хотели на историю, о том, что святые для прошлых и старших поколений вещи для многих - пустое место. О том писать придется, что одни не понимают, что творят, а другие их остановить даже не пытаются. Равнодушное недалекое большинство, застрявшее в мыслях и заботах о себе. Забывшее то, что не должно быть забыто никогда. И это наши люди, россияне, уфимцы. Это наш общий позор.
Уфа, Парк Победы, ночь 2011 года. Ранняя весна. Подростки выстроились вокруг Вечного огня. Но не так выстроились, как на церемонии Памяти. Они стоят кружком на стальном венке, положенном вокруг Вечного огня, пьют пиво, курят, по привычке сплевывают, обсуждают что-то непринужденно, девушка вытягивает ножку поближе к огню – греет.
Неподалеку пост теперь уже полиции, называемый в народе «стаканом». Там тепло. Там горит свет и сидят милиционеры в крутых черных беретах. К Вечному огню не идут. Им и в «стакане» тепло и светло.
Уфа, Парк Победы, другая ночь 2011 года. Ранняя весна. Опять молодежь вокруг Вечного огня собралась. Опять стоят на стальном венке опять пьют, курят. Компания что-то агрессивно обсуждает. И это явно не подвиги Александра Матросова и Минигали Губайдуллина.
В одном из городов России, в Кольчугино Владимирской области, пьяная компания ребят сожгла в Вечном огне человека. СМИ тогда, конечно же, раструбили об этом страшном случае. По основной версии мужчина сделал им замечание о непристойном поведении у Вечного огня, за что был жестко избит и сожжен. По другой просто пьяный конфликт произошел.
Конечно, если в эту ночь в Уфе к Вечному огню подойдет человек, который не сможет удержаться и сделает замечание о недопустимом поведении, то будет конфликт. И до драки дойдет и, вполне возможно, до более серьезных последствий.
Но с людьми, которые пьют и мусорят в святых местах, не прохожие должны разбираться, а полиция. Где она? Ближайшая, конечно, в «стакане». А где патрулирующие парк полицейские? Таких опять нет.
Опять Уфа, опять Парк Победы, еще одна ночь 2011 года. Ранняя весна. У Вечного огня нет пьющей молодежи. Стоят две парочки, уже не старшего школьного и даже не студенческого возраста. Уже не полностью на венке стоят – просто от каждой парочки одна нога на венок поставлена. Девушка греет на Вечном огне уже не ногу, а руку. Обсуждают что-то свое, конечно же. Просто гуляли, видимо. И подошли на огонь посмотреть. Для них он не Вечный.
У венка, на котором так любят кружком выстраиваться, стоят три пустых бутылки. Кругом набросаны сигаретные окурки, шелуха от семечек. Парочки убирают поставленные на венок ноги. Они бы еще с плиты, где горит Вечный огонь, сошли. Наконец уходят – надоело им уже тут стоять.
В милицейском стакане сидят полицейские в крутых черных беретах. Двое из троих - девушки. Что-то важно пишут. Задержанных нет. И, конечно, опять не видно, чтобы кто-то патрулировал Парк Победы, памятники, Вечный огонь.
Парк Победы – место скорби по погибшим, место Памяти. И Вечный огонь – тоже. Люди отдали жизни, чтобы мы сейчас могли жизнь прожигать. А мы чем отвечаем?
- На всех войнах люди гибли, с чего я должна быть благодарна погибшим на этой? - спросила меня знакомая журналистка.
Попытался ей объяснить. Но она не поняла.
В День Великой Победы сюда придут политики, чиновники и военные. Возложат венки. Постоят, опустив головы. Кто-то даже будет откровенен – поколение-то тут, в основном, старшее, которое было воспитано уважать погибших в той страшной войне. Но вряд ли кто-то из них подумает о том, что происходит у Вечного огня не во время праздника, поздними вечерами и ночами, а может, и в светлое время суток…
У Игоря Растеряева, песни которого легко найти на видеосайтах и в социальных сетях, есть строчки в «Георгиевской ленточке»:
За окнами весенний лес летит.
Я еду в ленинградской электричке.
Напротив меня девочка сидит
С Георгиевской ленточкой в косичке.
Сегодня эту ленточку носить
На сумке можно, можно – в виде брошки.
Но я прекрасно помню и без лент,
Как бабка не выбрасывала крошки.
Как много лишнего мы слышим в дни Побед,
Но только этой патоке с елеем,
Не очень верят те, кто в десять лет,
Питался в основном столярным клеем.
А время умножает все на ноль,
Меняет поколение поколением,
И вот войны подлеченная боль,
Приходит лишь весенним обострением.
Над этой болью многие кружат
Как воронье, как чайки, и так рады,
Как будто свой кусок урвать хотят
Бетонно-героической блокады.
Я еду в поезде, смотрю на все подряд,
В окно, на девочку с прекрасными глазами,
А за окном солдатики лежат
И прорастают новыми лесами…
Это горькая правда. Еще очень и очень многих солдат, погибших в той страшной мясорубке, по-человечески не захоронили, их останки все еще лежат на полях битв, а люди уже не помнят.
Время, умножающее на ноль. Всех ли оно так обнуляет? Нет, конечно. Многие и при Бородино, и на Чудском озере, и на Мамаевом кургане будут думать о тех, кто когда-то за свой дом, свою семью и для будущих поколений сражался. А ты, читающий, будешь помнить?
Георгиевские ленточки не научат людей уважать погибших в прошлой войне. И зачем тогда их нацеплять повсюду? Чтобы помнить о воинах прошлого и быть им благодарными, ленты не нужны.
Почитайте книги о войне, только осторожней с историками – они часто заигрываются. Лучше классиков военной прозы, которые сами через все те страшные годы прошли, выжили на передовой. Попытайтесь прочувствовать, пропустить через себя, как сможете. И детям эти книги дайте, когда взрослеть начнут.