«…Без цифровой экономики мы не сможем перейти к следующему технологическому укладу. А без перехода к новому технологическому укладу у российской экономики, а значит, у страны нет будущего. Поэтому это задача номер один в сфере экономики, которую мы должны решить».
В этом году завершающая часть «Прямой линии с Владимиром Путиным» была прекрасна и загадочна одновременно.
Ведь что есть цифровая экономика (ЦЭ) в России, где еще пару лет назад с трибун Центробанка и даже Правительства грозили уголовным преследованием владельцам криптовалют; да и сегодня в Государственной Думе планируют выдавать аккаунты в социальных сетях исключительно по предъявлению паспорта? А ведь есть и «реализованные проекты», чего только стоит закрытие для доступа внутри страны Сети деловых контактов «LinkedIn», что как ни одна другая соцсеть соответствовала понятию ЦЭ.
«…нужно обеспечить рост доходов граждан страны… И в этой связи нужно обратить внимание и решить проблему повышения производительности труда, но этого невозможно добиться без перехода к следующему технологическому укладу, а здесь нам нужна и цифровая экономика…»
Я могу ошибаться, но, кажется, к «следующему технологическому укладу» мы ускоренно движемся еще со времен президентства Медведева. Помните: «инновационный рост экономики», «модернизация», «глобальный технологический мир»?
Есть устоявшееся понятие «постиндустриальная экономика», введенное в оборот с середины прошлого века, в основе которого лежат не капиталы и запасы сырья, а знания, технологии, информация.
(Ее синоним — «инновационная экономика» — родился гораздо раньше, но широкое применение термин нашел в ходе послевоенной, технологической революции)
Плохо то, что природе этого понятия чужда централизация, «вертикаль»: в приказном порядке умнее быть не заставишь, как, впрочем, и потреблять низкопробное при наличии альтернатив. Вы можете вкладывать миллиарды в Роснано и водить экскурсии в Сколково, запускать государственные поисковики и криптовалюты — постиндустриальное общество в итоге выберет то, с чем ему будет удобно (разумеется, попутно озолотив поставщика).
Цифровую экономику еще называют «Четвертой промышленной революцией». Четвертой, потому как третья стадия развития экономических отношений и есть экономика «постиндустриальная». А значит, потребности общества в разнообразии предоставляемых ему услуг только вырастут.
Единственный же институт, способный представить настоящее многообразие — малый и средний бизнес, умеющий подстраиваться под любой вкус, цвет и запах.
(Все мы помним противостояние гигантского IBM и «гаражных» Apple, Microsoft)
Выходит, для решения задачи номер один не нужно строить нечто масштабное и за государственный счет, достаточно не мешать развиваться бизнесу.
Правда, вот с этим в современной России большие проблемы…