Политика высоких процентных ставок

Не так уж и часто распорядители МВФ восхищаются нашими земляками.

«..она проделала фантастическую работу», — ответила Путину глава международного ведомства Кристин Лагард на вопрос «Верно ли действует Центробанк в поддержании макроэкономической стабильности?».

— И ведь это она только разогревалась, — подумал про себя уже я, вспоминая стенограмму выступления Эльвиры Сахипзадовны Набиуллиной в стенах Государственной Думы.

Тезисно (с пояснениями):

Модель сырьевой экономики исчерпана, но перестраиваться не спешит (темпы роста экономики снижались уже при рекордно высоких нефтяных ценах; однако новых драйверов роста не создано до сих пор).

Потребительскую модель поведения общества должно со временем заменить сберегательно-инвестиционной (потребкредитование — зло; альтернативой немедленных трат становится размещение средств граждан на счетах в банках — незачем тратить, когда опасаться инфляции лишнее).

Для того чтобы население и бизнес не опасались сберегать, ЦБ со своей стороны обещает проводить политику высоких процентных ставок (ставка много выше инфляции)

Риски снижения ставок: ускорение инфляции, обесценение доходов и сбережений, рост долговой нагрузки у предприятий (потенциальный риск банкротства), финансовые пузыри, экономическая нестабильность.

Поскольку ругают ЦБ за нерешительность именно в этом вопросе, дословно ключевая цитата:

«Такая политика (снижения ставок) не поможет перейти к новой модели экономического роста, наоборот, законсервирует уже обнаружившую свою неэффективность текущую модель. В результате таких действий может быть кратковременный всплеск экономических показателей, но он не будет связан ни с повышением конкурентоспособности, ни с повышением эффективности нашей экономики. Затем неизбежно наступит спад, наша страна останется у разбитого корыта и потеряет время, которое могло быть использовано для создания условий для качественного роста».

Её мы сегодня и разберем.

Искусственное ограничение потребительского спроса, вкупе с невозможностью стимулировать спрос инвестиционный (о чем уже говорилось на прошлой неделе) в лучшем случае лишь стагнация экономики. В худшем же, её крах: незадействованные (из-за отсутствия спроса) производственные/торговые мощности все также требуют денег (обслуживание—зарплата, аренда, налоги—сборы etc.), и когда, проев все запасы, отечественный бизнес уходит, целые отрасли остаются на откуп импортерам. Так, собственно, и случилось в «лихие 90-е», ведь россиянам как минимум надо что-то носить, пить, есть, одевать, обувать.

Мы хотим повторения? Будет!

А признаки этого уже есть! Желающие могут проверить самостоятельно, вооружившись докладом Росстата «Социально-экономическое положение России» (где указано сокращение, скажем, производства легковых автомобилей за три года на 37 процентов) 2013-2016 гг.

Фантастическая работа?