Как бьется сердце рынка

Волатильность — сердечный ритм финансового инструмента. Если ритм рваный и непредсказуемый, от такого лучше держаться подальше: выстроить прибыльную стратегию на таком активе получится едва ли, разве что вы специализируетесь на акциях второго эшелона или неплохо разбираетесь в экзотических валютных парах.

Также не стоит подпускать к себе близко подробности вычисления относительных и абсолютных значений меры волатильности через среднеквадратическое отклонение: вручную вы этим заниматься не станете, а специалисты опционной торговли, для которых волатильность — одна из основных переменных при формировании цены опциона, пусть мучаются в одиночку.

На деле, мало кто из практикующих трейдеров (не путать с портфельными инвесторами) занимается подобными вычислениями, им достаточно знать принцип.

Он прост. На графике цены путь акции из точки А (покупка) в точку Б (продажа) редко представляет собой прямую линию. Как правило, это волнистая черта в виде змейки или, за несколько дней до открытия сочинской Олимпиады, сказать правильнее, горного серпантина.

На такой дороге несколько километров отклонения от прямой, заставляющее водителей «впустую» тратить бензин, неизбежно — забраться вверх под углом в 45 градусов непросто и в сухую погоду, что говорить о заснеженной трассе зимой или её размытых участках осенью.

В рынке похоже, но нет статики: конфликт интересов то повышает угол наклона, то понижает его, заставляя водителей-игроков нарезать непривычно длинные круги.

Мы зовем это ростом волатильности.

В дни, когда на рынках не происходит событий или напротив, все они однозначно указывают на определенное рыночное направление, волатильность падает: мутить в реке воду или бороться с природной стихией на свои деньги дураков нет (вообще-то есть, но речь сегодня о другом).

Однако стоит в экономическом календаре появиться анонсу чего-то важного, способного изменить настроения миллионов: «16.30 мск. — пресс-конференция главы Европейского центрального банка», как благостное затишье сменяется ожесточенными боями.

За место под солнцем.

Ставя, в попытке угадать будущее и напротив, сворачивая позиции, из опасения оказаться не у дел, рыночный люд приводит в движение гору рынка, неизбежно поднимая волатильность.

Только не спрашивайте, зачем они это делают — в биржевой среде количество игроманов (болеющих игровой зависимостью) не меньше, чем в структурах мировых казино. Лечится это временем и потерей сбережений. Впрочем…

Извините, снова отвлекся.

Ко всему сказанному существует индекс волатильности, чаще называемый «индексом страха»: VIX.Основанный на отслеживании опционов главного мирового термометра финансовой температуры, индекса S&P 500, он малоинтересен в реалиях российского рынка последних «отвязных» лет. Для торгующих же валютой, сырьем или на фондовых площадках зарубежья, VIX не менее спорен: в идеале рост индекса должен указывать на хеджирование своих позиций игроками крупного калибра, заставляя всех прочих ждать скорых неприятностей. Вот только срабатывает VIX запоздало, скорее, констатируя происходящее, нежели предупреждая его наступление.

Отечественный же аналог RTSVX известен меньше и лично я не знаю людей, которые бы строили свою торговлю, опираясь на его значения. Дадим ему пару лет, тогда и вспомним.