Наследие Чарльза Доу

Не только выдающиеся британские ученые, но и вполне серьезные люди науки настаивают: среднестатистический человек не в состоянии удерживать в фокусе внимания более четырех переменных одновременно.

Так себе многозадачность. А если вспомнить, что на финансовом рынке представлены десятки тысяч компаний, да помножить их на производные инструменты? Жуть берет, и опускаются руки.

Точнее, опускались они до 1884 года, пока журналист и основатель «The Wall Street Journal» Чарлз Доу не изобрел одноименный биржевой индекс, позволивший сгруппировать сотни разнокалиберных активов в одно целое. В одну главную цифру.

Индекс Доу-Джонса первоначально включал в себя девять акций железнодорожных компаний и двух промышленных, после чего неоднократно трансформировался и до наших дней дошел в неизменном с 1928 года виде 30 акций, так называемых «голубых фишек», крупнейших предприятий Америки.

Со сменой лидеров рынка менялся и состав индекса, главная цель которого заключалась в определении актуальных трендов. Замерять же среднюю температуру биржи, основываясь на заслугах прошлого, рыночной экономике не свойственно: бизнесмены, живущие вчерашним днем, в нем же и остаются.

Справедливо и другое: до смешного малая выборка Dow Jones, столкнувшаяся с качественным ростом фондового рынка, перестала выполнять предназначенную ей роль «барометра», превратившись из серьезного инструмента анализа в традицию.

Ныне индексом, определяющим мировые тенденции, считается  S&P 500, явленный миру весной 1957 года рейтинговой компанией Standard & Poor's. Как видно из названия, в состав его входят 500 американских компаний, чья капитализация не менее четырех миллиардов долларов, это уже не в названии, а в требованиях к участникам и чей free-float (количество акций в публичном обращении) составляет половину от всех выпущенных эмитентом ценных бумаг.

О значимости его для глобальной экономики говорит тот факт, что фьючерс индекса S&P 500 на данный момент считается самым ликвидным инструментом в финансовом мире. Продать любой объем и в какое угодно время по текущей цене — нет проблем.

Буквально год назад и российский рынок, как привязанный, следовал за каждым пунктом в изменении этого индекса. Что говорить, если для прибыльной торговли было достаточно с утра узнать цену барреля нефти и значение S&P 500. Легкие деньги!

Общее охлаждение интереса инвесторов к развивающимся рынкам и ряд не до конца обдуманных действий со стороны нашего правительства временно разрушили устоявшиеся связи. Но давно работающие на рынках знают: история повторяется, а значит не за горами день, когда индексы Московской биржи вновь поскачут вслед мировым трендам!

Не хотелось бы в пару абзацев комкать практическую, спекулятивную часть использования индексов. Фонды ETF, пришедшие в Россию в этом году и по большей части ориентированные на выпуск индексных акций, как и система управления капиталом, используемая индексными фондами и частными игроками придерживающихся сходных принципов, думается, заслуживает отдельного, неторопливого разбирательства.