Тату-бизнес в Башкирии — эпидемия красоты или безобразия

Есть люди, которые изначально некрасивы. Увы, так бывает. И вот... невысокий пухленький коротыш решает это исправить у тату-мастера. Выходит он оттуда похожим на расписной мячик. Все. Он стал красавцем. Недавно увидел старшеклассников с татуировками на шее и невольно подумал, а что же сказали родители. «Расписных» сегодня в Башкирии можно встретить уже в любом возрасте. И если раньше наколки делали полуподпольно, то сегодня тату-салонов очень много. Рисование на теле стало доходным бизнесом и напоминает эпидемию. Даже госслужащие накалывают на спинах и плечах драконов, дельфинов и русалок.

Что же такое сегодня рисование несмываемой краской на теле. Насколько успешен такой бизнес? Может, это очередная волна, которая скоро схлынет?

Я обратился за разъяснениями к мастеру тату и пирсинга, художнику Александре Шайдуллиной. Ей нет и 30 лет, замужем, имеет сына. Значительная часть открытых участков ее тела покрыта наколками. И судя по тому, что количество подписчиков Саши только в Инстаграм перевалило за 23 тысячи, спрос на наколки ажиотажный. К ней и другим мастерам тату выстроилась длинная очередь.

— Восемь лет назад я работала дизайнером в стекольной мастерской (наносила рисунки на зеркала, рисовала витражи), — рассказывает Саша. — В 2013 году поняла, что украшение тела — это тоже красиво. Как-то само собой деньги начали тратиться на оборудование для татуажа. Первое тату сделала дома, а когда заметила спрос на услугу, арендовала помещение под тату-салон. Работаю по всем установленным требованиям. Для меня было важно, чтобы люди увидели, как серьёзно я отношусь к делу.

— Нет. Чтобы не было мучительно больно за потерю заёмных средств в случае банкротства, такие услуги надо развивать постепенно. Никогда ведь не угадаешь точно, как пойдёт бизнес.

— Не ощущала её, но были угрозы в соцсетях. Некоторые писали: «Девочка, куда ты лезешь. Здесь всё занято, мы тебе устроим проблемы». Но я не боялась и упорно развивала бизнес. В 2015 году начала делать пирсинг, а недавно взяла несколько учениц. Буду расширять дело и скоро открою курсы татуажа. Для меня конкуренция — это много мастеров с разными стилями.

— Нет. Его тело — его дело. Главное, чтобы он наносил тату в соответствующих санитарных условиях у профессионального мастера. Татуировки стали популярными и не должны портить жизнь людям. Это всего лишь способ самовыражения. Они помогают психологически раскрыться, научиться любить свое тело.

Из Туймазов уезжать не хочу, люблю город. В мегаполисе начинать тату-бизнес будет значительно труднее. Вот там действительно большие конкуренция и цены на аренду помещений. Надо расширяться из малого города, но здесь нужно повысить психологическую устойчивость к сплетням, — уверена Саша.

В головах молодежи что-то творится, уверены и другие мастера. Какая-то мимолетность и сиюминутность в жажде исполнения желаний. Она оцифрована массовой модной пандемией рисования на себе. Появились даже целые течения расшифровки наколок. Их «гуру» рассказывают за деньги, что означает русалка или сердечко в определенной интерпретации или землекоп на ягодице. Тем, кому не исполнилось 18 лет, тату-мастера спрашивают, мол, точно уверены, что вам нужна наколка? Знаете, что будет означать такой рисунок на вашем теле? Но их тело — их дело.

Молодые будто не доласканы, не замечены, считают психологи. Их томит унылая рутина и нужен праздник хотя бы во внешних проявлениях. Молодые кричат друг на друга в соцсетях, снимают ролики со своим участием, мечтая приковать к себе внимание любым способом. Но скоро юность-туса сменяется суровым реалом. Находить ежедневный кусок хлеба татушки не помогают, а чаще наоборот.

О, ужас! На собеседовании кадровики, увидев синюю ящерку на шее девушки, начинают смотреть на нее с жалостью. Кадровики — очень не гламурные люди. Особенно те, что работают в госорганизациях. И что же потом? Дальше — длинные очереди в медцентры, где наколки сводят лазером, оставляя пигментные пятна, а порой не гламурные красные участки кожи. То «раны» тусы юной, незалеченные и говорящие об их владельцах больше, чем сами тату.