С 1 января 2013 года американским гражданам запрещено усыновлять российских детей. Эта мера является ответной на опубликованный в США так называемый «список Магнитского».
Напомним, что аудитор фонда Hermitage Capital Сергей Магнитский, раскрывший многомиллиардную коррупционную схему, скончался в московском СИЗО. Эта смерть вызвала большой общественный резонанс и побудила американских парламентариев принять законопроект, предусматривающий визовые и экономические санкции в отношении людей, якобы причастных к делу Магнитского и другим нарушениям прав человека. В список вошли имена и фамилии судей, прокуроров, высокопоставленных сотрудников спецслужб и правоохранительных органов.
И вот депутаты Государственной Думы приготовили, по их мнению, адекватный ответ Вашингтону – «закон Димы Яковлева», названный в память о российском двухлетнем мальчике, погибшем в Вирджинии. Приемный отец обрек беспомощного ребенка на смерть, по рассеяности заперев его в автомобиле на солнцепеке в 50-ти градусную жару.
Конечно, принятие «списка Магнитского» своего рода беспрецедентно. Его создание трудно представить даже в самый напряженный период отношений Советского Союза и США времен холодной войны. Но наш ответный удар тоже поражает ультимативностью и вызывает как минимум удивление.
«Закон Димы Яковлева» условно расколол российское общество на две, как принято, непримиримые части. Одни, по утверждению социологов, их большинство, около 56 процентов, считают закон своевременным и оправданным. Действительно, в последние годы участились вопиющие случаи неподобающего отношения приемных родителей из США к детям из России. Что не может не будоражить общественное сознание и вызывать негодование.
При этом на протяжении последних двух десятков постсоветских лет, а именно столько насчитывает история американского усыновления в России, зафиксировано 19 летальных исходов (цифра ужасна уже по своей сути), но это на фоне порядка 100 тысяч усыновленных детей, которые, возможно, обрели счастливые семьи.
Получается, что закон, в первую очередь, ударит по нашим детям-сиротам, а не по американцам. Они-то просто будут усыновлять детей в других странах.
Впрочем, если все-таки признать, что закон объективно необходим, и не усматривать за ним лишь ставшую уже традиционной российскую неприязнь ко всему американскому, то коробит ответный характер данной правовой меры. Почему было не принять самостоятельный закон, вне связи с актом Магнитского?
Или вообще стоило двигаться в направлении обеспечения безопасности детей в приемных зарубежных семьях, а не выступать с запретительным решением. Кстати, сам принятый закон отменяет действие ранее достигнутого российско-американского соглашения в области усыновления.
Противники «закона Димы Яковлева» считают, что власти попросту «прикрываются детьми», преследуя свои политические цели, и меньше всего заботятся о проблемах детей.
В частности, сложилось устойчивое общественное мнение, что для детей-инвалидов зарубежное усыновление едва ли не единственный шанс обрести полноценную семью.
Однако, по словам уфимки Элеоноры Романовой, матери ребенка с синдромом Хантера, которой на личном опыте довелось столкнуться с медицинской системой Франции, в зарубежных странах наших детей не спешат лечить. Тем более в современных экономически кризисных условиях. Понятно, что реабилитация больного ребенка довольно дорогостоящее мероприятие, и если для своих детей они еще изыскивают средства, то к российским пациентам отношение явно иное, в том числе и у докторов. Большой вопрос, говорит Элеонора Романова, действительно ли получают необходимое лечение усыновленные дети. Проблема заключается в том, что нет должного контроля со стороны нашего государства за дальнейшей судьбой ребенка, оказавшегося в другой стране.
Что ж, так или иначе, в отношении американских усыновителей вопрос решен и довольно категорично. Власти, видимо, остается начать решать проблемы сиротства внутри страны и как можно быстрее. Ведь дети ждать не могут, они вырастают без семьи, без родительского участия. Что касается детей-инвалидов, то здесь вообще промедление влечет необратимые последствия.
И еще вопрос вопросов: ограничивая американцев в правах усыновления, готово ли российское общество в полной мере взять на себя ответственность за судьбу своих сирот и детей-инвалидов? Но это тема уже другого обстоятельного разговора.