Теневой сектор

Формат предвыходного дня располагает к философским размышлениям.

Вот интересный факт: в первые годы существования современной России (1991 — 1994 гг.) отмечался взрывной рост количества владельцев приусадебных участков. Пустые полки магазинов и невнятное мычание телевизора о причинах творящейся разрухи на улицы народ не выводили — ставшие вдруг россиянами люди из сгинувшей страны Советов готовились выживать.

И, думается, если Россию как государство тогда спасли либеральные экономические реформы Егора Гайдара, то жителей страны, как биологический вид, — теневой сектор экономики.

Понятие, с легкой руки вице-премьера Ольги Голодец, пару лет как ставшее ругательным. А нет бы вспомнить, что десятки миллионов наших сограждан оттуда не поголовно заняты «оптимизацией» налогов или предоставлением услуг «вне кассы», большинство есть те самозанятые, о привлечении которых в экономику реальную и грезят наши власти.

Приманивая снижением налогов и выдачей патентов.

А может, не ко времени?

В лихие 90-е не пытались зарегулировать количество высаживаемых клубней картофеля на сотку приусадебного хозяйства и не стояли над душой по осени, считая, сколько килограммов помидоров было доставлено свежими, а сколько закатано в банки.

Не отбивали охоту к грядкам внезапным повышением сборов, на выведение колорадского жука.

Нам помогали тем, что не мешали.

Кормясь с земли, мы дотянули до становления рыночной экономики и тучных лет, когда поднявшееся с колен государство сумело в полном объеме взять на себя социальные обязательства по своевременной выплате бюджетных зарплат и пенсий, обеспечив всех хлебом и зрелищами.

Однако на земле с тех пор остались миллионы граждан, к ней прикипевших. Не садоводы выходного дня, едва ли окупающие собранным урожаем траты на поездки, а люди, что создали на том бизнес. Проделавшие длинный путь — из теневого сектора экономики в реальный, а не обратно, как в практике сегодняшнего дня.

Платящие, прошу заметить, немалые налоги и наравне с большими коллективными хозяйствами нас обеспечивающие пропитанием.

Но ключевое слово здесь — остались. Ведь изначально кто планировал карьеру делать и расширять впоследствии шесть соток до 600 гектаров?

Смогли ж остаться потому, что им, как и десяткам отчаявшихся миллионов, правительство раздало удочки, а не заставило тогда купить лицензию на отлов рыбы, для пущего эффекта приставив по служителю закона.

Так почему сейчас мы занимаемся не поиском талантов, а их отпугиванием из последних сил?

Да, я все понимаю: налоги, пополнение бюджета и пенсионный фонд, но это философия, она предполагает допущения.